Удивительные приключения Марко Поло

Ледяной ветер вмиг развеял дневное тепло. Снежинки плясали в полосе света, напоминая развевающуюся по ветру белую вуаль. Марко стал спиной к огню. Восемнадцать месяцев назад покинули они Венецию и за это время успели проделать как раз половину пути. Слова Ло Бцана заставили юношу задуматься. Как огромен мир, окруженный со всех сторон океанами! Удастся ли когда-нибудь человеку покорить эти ледники, которые возвышаются над облаками и уходят прямо в небо?

Марко пришла в голову странная мысль. Он представил себе, что бы случилось, если бы вдруг руки сказочного великана обхватили Венецию с ее островами, каналами, цветущими деревьями, стекольными заводами, прудами, поросшими тиной, мраморными дворцами, мостами, башнями, лодками и парусными кораблями, с ее кладбищами и базарами, обхватили бы Венецию всю, как она есть, и перенесли бы сюда, в этот холодный край на Крыше Мира, где гуляет ледяной ветер.

На Пьяцетте выли бы волки, каналы сковал бы лед, а лодки и корабли, словно по волшебству, застыли бы на месте; листья облетели бы с деревьев, гордые сенаторы в пурпурных мантиях спасались бы от холода у каминов, пантеры и горные львы загрызали бы всех бегущих по улицам людей, а тревожный набат, возвещающий о народной беде, гудел бы без умолку до тех пор, пока окоченевшая рука звонаря не выпустила бы веревку. Странные ночные мысли!

«Ашима должна увидеть Венецию», — подумал Марко.

Матео помог девочке поставить котел с мясом на землю.

Ло Бцан вернулся из пещеры, в которую отвел лошадей, мулов и верблюдов.

— Помогите мне перенести в нашу пещеру продовольствие, — сказал он. — Зима вернулась. Скоро начнется страшная снежная буря.

Слова Ло Бцана Невозмутимого звучали уже как приказ. Былые сны и воспоминания больше не владели им. Глаза предводителя снова приобрели орлиную зоркость, а уши улавливали каждый звук. Даже носом чуял он надвигающуюся белую опасность. В Ло Бцане пробудился инстинкт охотника.

— Разворошите костер и отнесите тлеющие головешки в пещеру. Слева и справа от входа всю ночь должны гореть два костра.

Последние слова были скорее обращены к нему самому, чем к другим, Ашима приготовила ужин. Мужчины унесли в пещеру продовольствие, покрывала и меха. Снегопад становился все гуще, все сильнее завывал ветер. Снег засыпал лесную поляну, на которой цвели красные, белые и лиловые тюльпаны.

Люди кутались в одеяла и меха. Буря зловеще завывала; холод вползал в каждую трещину скалы. Ло Бцан, Марко и Матео повалили два дерева и поволокли их в пещеру.

Неровный свет костра озарял испуганных животных, тревожно переступавших с ноги на ногу, и бесстрастные лица бодрствующих конюхов. Ло Бцан поддерживал огонь. От дыма в пещере было тяжело дышать. Снежные хлопья в безумном вихре кружились у входа, а иногда порыв ветра загонял их внутрь. Марко чувствовал, как цепенеющий холод проникал в его тело сквозь одеяло и меха. Сперва он пытался двигать руками и ногами, шевелить пальцами, тереть себе лицо и глаза, из которых от дыма градом катились слезы. Но потом он устал, какая-то приятная истома охватила его, он уже не страдал от стужи, не чувствовал, что замерзает. Ему грезился огонь и солнечный свет. Но шершавая рука старого предводителя коснулась его лица — Ло Бцан вернул его к действительности.

— Проснитесь, молодой господин, нельзя сидеть неподвижно! Помогите мне разбудить остальных, не то нас всех унесет ледяная смерть.

Они провели ночь между сном и бодрствованием. Время тянулось долго. Казалось, никогда не развиднеется. Буря продолжала свирепствовать. Путники, проклиная дым, грелись у костра. В котле кипела вода. Ашима бросила в котел горсть чая, смешанного с сухим жасминовым цветом.

Они позавтракали сухарями и мелконарезанным вяленым мясом. Марко расчистил выход из пещеры от снега, а Ло Бцан и Матео, захватившие топоры, пошли прямо в снежную бурю, чтобы нарубить дров. Николо и Маффео Поло проверили, в каком состоянии находятся вьючные животные.

А буря все не унималась. Так прошло несколько дней и ночей. Купцы стали угрюмыми и раздражительными. Матео тревожила Ашима. Девочка сидела у огня, совершенно безучастная ко всему. Она сильнее всех страдала от холода. Родом Ашима была из Куньмина — страны сияющего солнца. Там стояла вечная весна: круглый год цвели фруктовые деревья и распускались цветы. Теперь там наступило время сладких, как сахар, яблок с шершавой красновато-коричневой кожицей. Жаркое летнее солнце нещадно палило темно-зеленые рисовые поля.

А здесь завывала буря, но еще страшнее бури выли голодные волки. Их темные тени то и дело скользили мимо входа в пещеру. Запасы мяса приходили к концу. Чай был уже весь израсходован. На обед они ели теперь похлебку из поджаренной муки, заваренной кипятком. Голод принудил их заколоть верблюда.

— Это ты решил трогаться в путь в марте! — в бешенстве орал Маффео Поло, обычно такой хладнокровный. — А я, осел, согласился сделать по-твоему.

— Не болтай глупости, — мрачно оборвал его Николо.

А буря не стихала, стены пещеры обледенели, и купцы напропалую поносили друг друга.