Удивительные сюжеты Шекспира

Грохотала буря, а старик-король, ополоумев от горя, бродил по вересковой пустоши, и рядом с ним был только лишь его шут. Граф Кентский нашёл Лира и уговорил зайти в жалкую лачугу и прилечь отдохнуть. На рассвете верный Кент проводил Лира в Дувр и поспешил известить обо всём случившемся французского короля и его жену, Корделию.

Король отпустил Корделию в Англию, послав вместе с ней своё войско. Оно высадилось близ Дувра и расположилось в палаточном лагере.

Бедного Лира, который скитался по полям в короне из крапивы и сорных трав, привели в палаточный лагерь, накормили и переодели. Когда Корделия пришла к отцу, стала обнимать и целовать его, Лир попросил у неё прощения:

– Не будь со мной строга.

Прости. Забудь. Я стар и безрассуден.

Теперь он наконец-то понял, которая из дочерей любила его по-настоящему и была достойна отцовской любви.

Тем временем Гонерилья и Регана объединили свои силы, чтобы разбить войско Корделии, – и им это удалось. Корделия и её отец были захвачены и брошены в темницу. Лишь теперь муж Гонерильи герцог Альбанский – достойный человек, который прежде не видел всей порочности жены, – узнал позорную правду о ней. Гонерилья же, когда стала известна вся мера её безнравственности, покончила с собой, но прежде отравила смертоносным ядом Регану.

Перед смертью преступные сёстры передали в тюрьму приказ умертвить Корделию. Узнав об этом, герцог Альбанский сразу же послал в темницу гонцов, но те не успели помешать убийству.

И вот старый король приносит в палатку герцога Альбанского бездыханное тело любимой дочери.

– Тебя навек не стало,

Навек, навек, навек, навек, навек! – в глубочайшем горе произносит он – и умирает с Корделией на руках.

Двенадцатая ночь

[18]

Орсино, герцог Иллирийский, был влюблён в прекрасную графиню Оливию. Он любил её преданно, но безнадёжно: Оливия отвергала его чувства. А когда скончался её брат, графиня перестала пускать в свой дом даже посланцев Орсино. Она передала герцогу, что отныне целых семь лет даже небо не увидит её лица: она будет носить вуаль, как монахиня, – в память об умершем брате, образ которого никогда не померкнет в её сердце.

Герцогу, страдавшему от неразделённой любви, нужен был наперсник – человек, которому он мог бы вновь и вновь рассказывать о своих сердечных муках. И случай привёл к нему такого человека.

У иллирийского побережья разбился большой корабль. Среди тех, кому посчастливилось выбраться на берег живым, были капитан и молодая красивая девушка по имени Виола. Впрочем, она не радовалась счастливому спасению из морских волн: на корабле вместе с ней плыл её брат-близнец Себастьян, и судьба его оставалась неизвестной. Виола очень любила брата; они были так похожи, что если бы не одежда, их можно было бы спутать. Капитан, утешая Виолу, призвал её не терять надежды: – Я видел, как ваш брат

Себя к плывущей мачте привязал
И, оседлав её, поплыл по морю.

Узнав, что они попали в Иллирию, где правит молодой герцог Орсино, по крови и по нраву благородный, Виола решила переодеться мужчиной и поступить к нему в услужение.

Герцог взял её на службу, и Виола стала пажом по имени Цезарио. День за днём она выслушивала печальную повесть Орсино о его безответной любви. Сначала она ему просто сочувствовала, но со временем сочувствие переросло в любовь.

Однажды герцогу пришло в голову послать Цезарио к Оливии, чтобы тот попробовал уговорить её выйти замуж за Орсино. Виола помимо своей воли отправилась выполнять это поручение.

Она явилась в дом Оливии, но дворецкий Мальволио, человек тщеславный и вздорный («с больным самолюбием», по словам его госпожи), не пустил посланца герцога на порог.

Мнимый Цезарио не пожелал смириться с отказом и поклялся произнести свою речь перед графиней, чего бы то ни стоило. Оливия заинтересовалась посланцем, который не пожелал повиноваться её приказам, и захотела на него взглянуть:

– Ну что ж, послушаем ещё одного посланника Орсино, – сказала она.

Виолу впустили к графине. Та отослала слуг, терпеливо выслушала упрёки в жестокосердии, которыми дерзкий паж осыпал её от имени герцога, – и внезапно влюбилась в мнимого Цезарио. Когда он ушёл, Оливии захотелось одарить его каким-нибудь знаком любви. Она вызвала Мальволио:

– Этот дерзкий посланец оставил здесь перстень. Догони и верни – мне он не нужен. – С этими словами она вручила Мальволио свой собственный перстень.

Мальволио догнал пажа и отдал ему перстень. Виола, не оставлявшая никакого перстня, с женской проницательностью поняла, что Оливия влюбилась в неё. Возвращаясь во дворец герцога, она думала о неразделённой любви, выпавшей на долю её возлюбленного, её самой, а теперь ещё и Оливии.

Когда Цезарио вернулся к герцогу Орсино, тот слушал музыку, пытаясь унять душевную боль.

– Ты ведь тоже влюблён, не так ли? – сказал герцог той, кого принимал за пажа.

– Чуть-чуть, – ответила Виола.