Удивительные звери

Утром сюда вернулся охотник. Найдя срезанную им березовую ветку, он вытащил из-под снега верещавшего Киринаса и легким ударом лыжной палки лишил его жизни. В избушке охотник снял со зверька белоснежную шкурку, натянул ее на правилку и повесил сушить.

Прошел год, прежде чем шкурка Киринаса попала на ленинградский пушной аукцион. Она находилась в связке горностаев, закупленных французской фирмой по изготовлению женской меховой одежды.

ЛАСКА МОРЕПЛАВАТЕЛЬ

Это была обыкновенная ласка — самый маленький представитель многообразного семейства куниц. Она жила вдали от моря и никогда его не видела. Летняя ее шубка имела светло-коричневый тон, хорошо сливавшийся с цветом сухого папоротника. Зимой ласка белела до самого кончика хвоста, и рассмотреть ее на заснеженной полянке становилось невозможно. Ласка очень любила лесных мышей, они и были основной ее пищей. Маленькое, чрезмерно тоненькое тельце ласки позволяло ей свободно проникать в мышиные норки и успешно охотиться под землей. Жилищем ей служило глубокое дупло в стволе огромного сухого тополя, лежавшего на берегу таежной реки. Охотиться эта кроха предпочитала в ночное время. Ее жертвами становились не только мыши, но и засыпавшие на земле или на низком кустарнике мелкие певчие птички.

Сухая весна сменилась сырым летом. Трое суток в горах не прекращался ливень. Мутные потоки воды низвергались с сопок, заливали долину. Подошла вода и к тополю, в котором жила ласка. Застигнутая внезапным наводнением, она не успела покинуть своего убежища и дожидалась конца половодья. А вода все прибывала и прибывала. Река очищала берега от заломов. Быстро неслись по течению валежины, кружились белые шапки пены. Дошла очередь и до поваленного тополя. Когда глубина воды достигла двух метров, он всплыл и, цепляясь сучьями за гнущуюся ивовую лозу, медленно вышел на речной простор. Быстрое течение подхватило сухое дерево и понесло его к морю.

Ночью ласка выбралась из своего гнезда, но до суши теперь было слишком далеко. Кругом плескалась вода, моросил дождь. Тщательно обследовав плывущее дерево и убедившись, что покинуть его без риска утонуть невозможно, ласка смирилась со своим положением. И все же она не теряла надежды при первом подходящем случае оставить этот необычный «корабль», пленницей которого сделалась поневоле.

Иногда на крутых поворотах реки вода подносила тополь близко к заломам, и его ветки упирались в груду сухих стволов. По ним ласка могла бы перебежать на залом, а затем и на берег. Но под напором воды ветки ломались с оглушительным треском, тополь разворачивался и снова выплывал на стрежень реки. Неперестававший дождь мочил шубку ласки, и ей приходилось спускаться в сухое дупло. Здесь плавно покачивало, но спать она не могла.

Утром рано ласка выбралась наружу. По небу неслись низкие дымчатые облака. С глухим невнятным рокотом стремительно мчалась река. Затопив прибрежный лес, она хозяйничала по всей долине. Убирая валежник в одном месте, река громоздила его в беспорядочные кучи в другом, подмывая обрывистый склон сопки, валила деревья, размывала песчаные острова, чтобы создать затем новые.

Много застигнутых врасплох четвероногих погибло в воде. Иные спасались на незатопленных еще деревьях и кустах. Хищные птицы и вороны, пользуясь бедственным положением мелких зверюшек, успешно охотились над рокочущей долиной. Парящий в небе коршун заметил плывущую на дереве ласку. Сделав круг над тополем, он ринулся на свою жертву. Когтистые лапы уже готовы были пронзить маленькое тельце, но ласка юркнула в дупло, и промахнувшийся хищник взмыл в небо.

Несколько дней плыла ласка рекой. Тополь то садился на мель, то цеплялся за тальник. Голод давал о себе знать, но где добыть пищу? Ласка съела всех жуков и муравьев, обитавших на тополе. Она была рада даже случайно залетавшим на плывущее дерево поденкам, хотя эта скудная пища не насыщала. Если бы тополь плыл поближе к берегу, можно было бы попытаться достичь его вплавь. Но дерево не подносило к берегу, а река становилась все шире.

Однажды, когда ласка лежала в дупле и мечтала о лесных мышах, тополь вздрогнул. Соленая вода покрыла его сухую поверхность, попала в дупло и намочила ласку. Испугавшийся зверек подумал, что дерево начало тонуть, и проворно выскочил наружу. Пронзительный ветер чуть было не сбросил ласку в воду. Исчезли маячившие вдали деревья. Вокруг простиралась необозримая водная гладь — течение вынесло тополь в море. Подхваченный ветром, он стал удаляться от берега. Не слышно стало шума прибоя. Ласке угрожала голодная смерть, да и вода была соленой до отвращения.