Читаем Удивительный Самсон. Рассказано им самим... и не только полностью

Одной из хороших приманок на выступления Трио Саксонцев было устраиваемое ими соревнование с мешком муки. Мешок весил 286 фунтов, и условием состязания было поднять мешок с пола на плечи и отнести со сцены, не сгибая спины. Во время всего их длительного пребывания в нашей стране никто так и не смог исполнить этот трюк, Герман, тогда довольно юный, обычно показывал, как легко (если у тебя достаточно сил) это сделать, каждую пятницу, когда происходил финал этого состязания.

То, что поднять этот самый мешок оказалось невозможным, было только одной из их козырных карт. Туза они держали в рукаве — на всякий непредвиденный случай. Саксонцы были чрезвычайно осторожными, когда дело касалось формулировок условий состязания, очень мало полагаясь на случай. Их афиши, объявляющие о состязании по переноске мешка с мукой, гласили: «10 фунтов будет вручено любому, кто может поднять ТОТ ЖЕ МЕШОК ТЕМ ЖЕ СПОСОБОМ, каким ЭТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ОДИН ИЗ САКСОНЦЕВ». Следует подчеркнуть, что это я выделил слова большими буквами. Их смысл вскоре будет понятен.

Трио Саксонцев должно было выступать в кэмбервелльском Палас Варьете (это было их второе выступление в этом зале), и их тяжёлый «реквизит» завозили воскресным утром накануне выступления в понедельник. Сопровождающий багаж некто Уильям Слейд, сам по себе очень сильный и крупный мужчина, попытался из лучших побуждений дать Артуру совет относительно целесообразности, а точнее, нецелесообразности вывешивания объявления о состязании с мешком в этой местности.

Слейд был уроженцем Кэмбервелла и имел основания опасаться способностей силачей, живущих здесь, а их в то время было немало. Он пояснил, что знал одного из них, работавшего на местном мукомольном заводе, про которого говорили, что тот может нести одновременно по мешку под мышками и один — на спине. Он также знал, что этот человек собрался участвовать в состязании. Слейд был гак уверен, что опасность не преувеличена, что посоветовал Артуру убрать объявления о состязании.

Артур улыбнулся. «Не думаю, что он заберёт наши деньги, Слейд. — сказал он. — перечитай объявление. Оно ничего не говорит о поднятии мешка на плечи, не говорит оно и о том, что поднимать надо тот мешок, который использует Герман. Мы тоже слышали об этом парне, и если он сможет поднять мешок, который мы завтра приготовим, так же, как я, а не Герман, тогда мне останется сказать, что он зря тратит время, работая на заводе. Неси наш аварийный мешок. Герман!» И прикатили то, что Артур так кстати назвал «аварийным» мешком.

Этот вполне невинный с виду предмет был полон сюрпризов, про которые знали только посвящённые. Не круглый, не прямоугольный, не квадратный, но какая-то помесь всех трёх видов, он представлял собой поверхность, за которую нельзя были взяться. В довершение этого он был очень скользким, потому что его щедро намазали портняжным мелом. И, если и этого было мало для того, чтобы сделать его неподъёмным, в один его край запрятали 56-фунтовую гирю, чтобы сместить центр тяжести. «Ну, вот он, мешок, Слейд, — сказал Артур. — попробуй, что ты можешь с ним сделать». Слейд попробовал. Ничего у него не вышло.

Тогда Артур снял пальто. Он встал ногами по обе стороны мешка, нагнулся и обхватил его руками, переплетя пальцы. (А какие у него были кисти рук! Просто непомерно большие). Затем, поставив его на попа, он поднял его с пола на колени. Рывок — и мешок уже на его груди, откуда он заставил груз «подпрыгнуть», и тот лёг во всю длину на плечи, поддерживаемый руками. Невероятное усилие — и мешок то ли дёрнулся, то ли вытолкнулся поверх головы на вытянутых руках. Мы стояли, как заколдованные. Мы привыкли ожидать чего угодно от этого сына Анака, но это было чем-то запредельным. «Думаешь, что твой друг сделает это, Слейд?», — сказал Артур. Слейд не сразу обрел дар речи. «Да ни за что в жизни», — ответил он. «Ну, — сказал Артур, — ему придется постараться на этой неделе, если хочет эти десять фунтов». Вес мешка, как позже определили, был больше трёх центнеров.

Настал вечер понедельника, а с ним пришла и толпа претендентов, и среди них тот гигант, молва о котором опережала его. Несомненно, он был чрезвычайно сильным, но, тем не менее, не смог поднять обычный мешок даже до колен, и поэтому он уберёгся от потрясения, которое бы получил от знакомства с аварийным мешком. А соревнование, кстати говоря, выиграл сам Слейд, у которого был уникальный метод справляться с этой задачей, о чём я сейчас расскажу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии