Читаем Удивление перед жизнью. Воспоминания полностью

Мое пребывание в Японии длилось десять дней. Я мог бы и продлить это пребывание, но мне не хотелось отнимать время у Хидзикато, неотступно сопровождавшего меня повсюду. Действительно, я шагу не мог ступить без него. Если в европейских городах или Америке я мог свободно рано утром отправиться в путешествие по любому городу, так как умел читать хотя бы названия улиц, отелей, рекламы, магазинные вывески и по ним определять ориентиры пути, то японские иероглифы – синие, красные, черные, желтые, маленькие и огромные – совершенно слились для меня в один сплошной калейдоскоп. Я чувствовал: если попаду в их лабиринт – пропал. Красиво, ярко, но что-то колдовское.

Я побывал в нескольких городах, в том числе, конечно, и в Киото, священном городе страны. Вот там-то того японского, что было в моем воображении, я нагляделся всласть. Один храм «Тысяча будд» гипнотизирует чем-то неведомым, ирреальным. Зачем мне инопланетяне – вот они тут, на земле! Эти похожие друг на друга и в то же время все с разным выражением лица статуи – разве они не из других галактик! Все белые, одна золотая посредине. Да, мертвые, да, каменные, но кажется – вот-вот сейчас зашевелятся, заговорят. Конечно, смешно и даже глупо пройтись мимо этих божественных изваяний чуть ли не церемониальным шагом, будто командир перед фрунтом солдат (так обычно и ходят туристы, осматривая мир), но и один их многоглазый пронзительный взгляд на тебя заставляет почувствовать скромность твоей персоны и дает понять, что ты не вечен, что есть что-то посерьезнее тебя, что вести себя на земле тебе следует поскромнее. Пусть заводы, трубы, дым пыхтят сколько им угодно. В самом сердце Японии еще живут таинственные храмы, парки, монастыри, полные символики, неведомого мне смысла, который я даже боюсь начать постигать. Правда, душа моя уже одета в собственную одежду, и многого я не мог бы не только понять, но и почувствовать.

Сидели мы на ступеньках у знаменитого, воспетого поэтами, описанного путешественниками каменного парка. Довольно большой прямоугольник песка, на котором лежит несколько камней. Вроде бы разбросаны так, в беспорядке. Долго глядя на этот своеобразный пейзаж, я должен был что-то почувствовать. Но я, хотя и сидел продолжительное время, ничего не чувствовал. Кроме того, что чувствовал себя дураком. Я не мистик, не могу достичь нирваны, хотя именно в Японии видел, как на скамейке парка, поджав под себя ноги, иногда сидит какой-нибудь японец, погруженный в самосозерцание. Кругом идет жизнь, шагают люди, летают аэропланы, играют дети, шуршат машины, а он где-то там, в ином измерении.

Правда, со мной однажды был прелюбопытный случай. Я даже расскажу о нем, хотя это было совсем не в Японии. Когда я много лет тому назад поправлялся после тяжелой болезни, знакомый доктор, мой товарищ, посоветовал мне делать одно йоговское упражнение или, как он его называл, аутогенную тренировку. Самую простую: лечь на спину и расслабить все мышцы. Я это упражнение делаю и сейчас, когда плохое самочувствие. Так вот, в тот день я расслаблялся, расслаблялся, упражнение шло удачно… и вдруг почувствовал, как вышел из своего тела каким-то вторым, неведомым и бестелесным, но в то же время в той же конкретной форме «я», и пошел по кабинету, в котором, лежа на тахте, делал упражнение. И это мое второе «я» ясно видело лежащее на тахте мое обычное тело. Это было явно, но странно. Я испугался, скорей стал шевелить руками и ногами. Второе «я» исчезло, как бы вернулось в меня, и я стал тем единственным самим собой, каким обычно являюсь. Это не была галлюцинация или сон.

Видимо, японцы часто умеют достигать подобного состояния, и, возможно, проделывать такие упражнения полезно и для тела, и для психики. В то же время я заметил и своеобразное легкомыслие религиозных японцев. Когда они подбегают к храму, то, даже не входя в него, хлопают в ладоши, будто бы кому-то аплодируют. Это, оказывается, означает их просьбу к Богу обратить на них внимание, прийти к ним. Похлопав полминутки, поклонившись, они бегут дальше. Вы извините, что я написал слово «легкомыслие». Разумеется, это просто ритуал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное