Удивленный Христом. Мое путешествие из иудаизма в православие

Я вошел в маленький, ярко освещенный зал под звон гитарных струн – глава общины сама играла на гитаре и с воодушевлением пела гимн «Мы маршируем в Сион». Ей громко, но не очень точно подпевали немногочисленные прихожане – их состав был довольно пестрым. Гимны перемежались отдельными возгласами хвалы, издаваемыми членами общины, а также их краткими призывами к покаянию и прощению. Иногда несколько человек начинали одновременно что-то говорить, или один начинал, а другой заканчивал. Казалось, что все глубоко погружены в происходящее здесь действо и воздают хвалу Богу свободно, совершенно искренне и спонтанно.

Все это, мягко говоря, довольно сильно отличалось от служб, которые я привык посещать в синагоге. Мне очень нравилось воодушевление пятидесятников, но сам я чувствовал себя среди них неуютно. Нужно было либо активно во всем этом участвовать – восклицать и жестикулировать, как остальные, либо неловко стоять в сторонке, что я и делал. Начинало казаться, что мое молчание и сдержанность привлекают нежелательное внимание окружающих. Я чувствовал себя так, как будто держал на груди огромную переливающуюся огнями табличку: «Помогите!»

Дар говорения на иных языках

После службы я понял, что прихожане очень дружелюбны, но в то же время очень требовательны к новоприбывшему. Казалось, каждый получил от Бога ответственное поручение, состоявшее в том, чтобы удостовериться: я лично и сознательно принял Христа, был рожден свыше, принял Крещение Духом Святым. Я сказал: да, я пережил второе рождение. Тут они стали спрашивать, «говорю ли я на языках». Об этом я ничего не знал. Но несколько человек вызвались помочь мне открыть в себе этот «дар».

Сам термин «говорения языками» является переводом греческого глоссолалия. Этот феномен несколько раз упоминается в Новом Завете, в том числе тогда, когда Святой Дух нисходит на апостолов в день Пятидесятницы. Головы учеников осеняют языки пламени, и в результате у них открывается способность напрямую общаться с многочисленными паломниками, прибывшими в Иерусалим из разных стран. В Писании говорится: «И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. <…> Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием» (Деян. 2: 4, 6).

«Дар языков» принято понимать как особую способность, данную Богом[19]. Во-первых, человек, не знающий иностранного языка, вдруг начинает свободно говорить на нем. Во-вторых, у него появляется возможность говорить и возносить хвалу Богу на так называемом «ангельском наречии». Его используют во время поклонения и личной молитвы. Так как этот феномен впервые проявился в день Пятидесятницы, обладающие подобным даром зовут себя пятидесятниками. Они считают, что способность к языкам была дарована Апостольской Церкви, но затем эта традиция умерла из-за общего охлаждения верующих и их развращенности.

Я «говорить на языках» не умел и в итоге почувствовал себя неполноценным верующим. Мои харизматичные друзья с состраданием отнеслись к этому факту – для них я был христианином лишь наполовину. Для пятидесятников этот дар был не просто одним из дополнительных «бонусов», получаемых при обращении ко Христу. Это было знаком или, иными словами, доказательством подлинного обращения.

Тот факт, что я не демонстрировал глоссолалии, заставил их сомневаться в моей вере. Некоторые знакомые евреи-пятидесятники призывали меня усерднее молиться, чтобы получить «дар». И они тоже молились, возложив на меня руки. Они очень старались, но феноменальную способность к языкам я так и не обрел. Мой брат Сол, ставший христианином раньше, чем я, также никогда не мог говорить языками. Я всегда думал, что он более духовно одарен, чем я. На самом деле я вообще никогда не встречал более духовно одаренного человека, чем он. Поэтому я решил: раз Солу это не дано, то и мне не о чем беспокоиться.

Публичная проповедь

Тот факт, что я не принял водное крещение и не говорил на языках, не помешал «пасторше» пригласить меня проповедовать на улицах города. Вместе с ней и еще несколькими прихожанами мы отправились на оживленный перекресток в еврейском квартале, где должны были с передвижной платформы рассказать в громкоговоритель прохожим, почему мы, евреи, верим в Иисуса.

Я был молод, наивен, неопытен и бесхитростен. Я не подозревал, что, оказывается, кому-то наша инициатива может не понравиться. Особое недовольство выражали ортодоксальные иудеи. Очень быстро я осознал, что меня могут просто побить и что руководительница общины, эта миниатюрная пожилая женщина, которой, кстати, понравилось мое свидетельство, никак не сможет противостоять агрессивной толпе. В результате нам пришлось убраться с того перекрестка. На обратном пути «пасторша» сказала: «Слава Богу, ты сейчас прошел крещение огнем!» А я подумал: «Значит ли это, что мне теперь не нужна глоссолалия, чтобы быть полноценным христианином?»