Удовольствие беты

— Куинн, ты отлично справилась с работой. Посмотри на эту великолепную картину с волками Это, должно быть, стоило тебе целого состояния! — Они стояли перед художественным произведением бок о бок и восхищались замечательным изображением этих хищников.

— Картина так подробна и красива. Цвета великолепны. — Симоне понравилась композиция, и то, как художник запечатлел мех волков на ветру.

— Просто стоил мне красок и рамки. Я нарисовала это. Симона посмотрела на Куинн в шоке.

— О, Куинн, ты такая талантливая. Эту картину можно продать за хорошие деньги в Нью-Йорке. Мне нравится ходить в музеи, и ты, моя дорогая, создала шедевр. Все детали, которые использованы в росписи, великолепны. Если тебе нужно взять эту картину и продать ее, я полностью одобряю. Она просто бесценна.

— Спасибо Симона. Я люблю рисовать. Это расслабляет меня, и я теряю себя в этом процессе. Возможно, однажды. У меня есть еще много картин, но я никогда не думала, что они будут продаваться за хорошие деньги. Я могу проверить это и посмотреть. Может быть, даже свяжусь с галереей.

— У меня есть подруга в Нью-Йорке; у нее небольшая галерея в Бруклине. Я могу позвонить ей, если хочешь?

— Позволь мне подумать об этом, — ответила Куинн с улыбкой.

— Ты дашь мне знать, если захочешь? Теперь давай закончим экскурсию, чтобы я смогла начать работу в магазине. Симона повернулась и вошла в единственную спальню. Она был прекрасно украшена, с пушистым покрывалом на двуспальной кровати. Все, что Симона действительно хотела, это заползти на нее и вздремнуть, но ей нужно распаковать кой-какие вещи, иначе она не сможет начать завтра делать выпечку.

— Когда я увидела это покрывало у меня появилось чувство, что тебе оно понравится. Надеюсь, ты не возражаешь, что я выбрала это? Если тебе оно не нравится, ты можешь выбрать другое. Мы продаем их в магазине. Наряду с почти всем, что ты видишь здесь, — сказала Куинн.

Проведя пальцами по одеялу, Симона улыбнулась, насколько оно мягкое.

- Оно такое мягкое, что я, возможно, никогда не встану с постели. — Симона хихикнула от этой мысли. Это место было невероятно. В ее квартире в Нью-Йорке были трещины в стенах, которые владелец не ремонтировал. Она не видела ни одной трещины; все выглядело новым.

— Хорошо. У меня есть кухня, и ты должно быть неплохо готовишь, подожди хотя бы неделю, как только город узнает о твоем бизнесе, ожидай много заказов. — Было странно быть здесь и видеть хорошее отношение к ней. Они даже не знали ее, и все же помогали ей распаковывать вещи и подготавливали ее магазин. Странно. Или, может быть, именно такими были маленькие города. Черт, ты можешь лечь посреди улицы в Нью-Йорке, и никто не посмотрит на тебя дважды.

Симона обернулась и улыбнулась Куинн.

— Можно вопрос?

— Конечно.

— Просто все так хорошо относятся ко мне… что я жду подвоха.

Куинн улыбнулась.

— Знаешь, я чувствовала тоже самое, когда только переехала сюда. На самом деле мне было трудно приспособиться к этому любопытству и не стать параноиком, но как только я узнала людей, поняла, что они искренне заботились обо мне, действительно заботились. Просто делай это постепенно. Даже я до сих пор привыкаю жить в маленьком городке и налаживать бизнес. Сегодня вечером они, вероятно, узнают историю твоей жизни.

Симоне стало плохо. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал о том, что с ней случилось. Сидя на диване, она положила голову себе на руки. Никто не должен знать. Если кто-нибудь узнает, тогда и Терри может узнать, где она.

— Симона, что случилось?

Симона не поднимая головы, прошептала:

— Никто не должен знать. Он найдет меня. — Страх был ужасным чувством, как только он завладеет тобой, он может полностью контролировать тебя и заставить тебя делать то, о чем ты никогда не думал.

— Кто милая? Кто тебя найдет? — Куинн села рядом с ней, поглаживая спину круговыми движениями. Только мистер Олсен и его жена были с ней милыми, но могла ли она доверять Куинн? Могла ли Симона доверить ей сохранение ее тайны?

Симона подняла взгляд, ее тело сжалось от страха. Если она расскажет Куинн подробности, возможно, все ее мечты рассеются на ее глазах. Был только один способ узнать, и это должно было быть спусковым крючком.

— Мы не знаем друг друга Куинн, но я…

Куинн положила руку ей на плечо:

— Симона, я знаю, что ты меня не знаешь, но ты можешь мне доверять. Я никому не скажу, что ты скажешь мне.

Симона глубоко вздохнула и рассказала Куинн короткую версию своей жизни с Терри. — У меня был парень, который сначала был милым и добрым, а дальше, стало хуже. Затем в нем проявился дьявол. Он просто вошел во вкус того, что он делает. — Симона встала и подняла подол своей рубашки.

— О Симона, дорогая. — Она встала. — Этот сукин сын заслуживает смерти, и если он когда-нибудь придет сюда, поверь мне, он получит то, что заслуживает. Я могу тебе это пообещать. — Прежде чем Симона смогла опустить свою рубашку, Бейн встал у двери с коробкой в руке.

— Твою ж мать. Что случилось?