Удовольствие гарантировано (ЛП)

После того, как Дуг уходит, я направляюсь в свой кабинет, пытаясь переварить произошедшее. Клиника закрыта на ночь, а Джонатан и Сэм ушли, вероятно, отведав пиццы и сходив в кино. Наслаждаясь своим легким беззаботным романом.

Между тем, я не знаю, что, черт возьми, делать с капризностью Дуга.

Он меняет свое мнение за секунды.

Вот такая практика. Подожди, это мое. Подожди, этим занимается моя дочь. Подожди, подожди, подожди.

Костяшки пальцев тихо стучат в мою дверь.

— Эй.

Я поднимаю глаза и вижу Слоун.

— Это было настоящим сюрпризом, — говорит она, неуверенно заходя внутрь и прислоняясь к дверному косяку.

Я испускаю вздох.

— Кажется, Дугу нравится удивлять меня. Сначала я думал, что он собирается уйти на пенсию и позволить мне выкупить его долю. Но нет, он приводит тебя сюда. Тогда, я думаю, он узнал о нас. Но нет, он вылетает в Европу. И нет, я не могу купить практику, потому что мы руководим ею вместе. Потому что он так заявил, — говорю я, в моем тоне больше язвительности, чем я намеревался. Больше горечи, чем я хочу, чтобы она услышала.

Слоун напрягается, но кивает, смиряясь.

— Это расстраивает. Я понимаю.

— Я думал, что все будет по одному, а теперь все по-другому, и он делает все, что хочет, — выпаливаю я. — Иногда я не знаю, чего Дуг от меня ожидает. Этот человек всегда переставляет штанги ворот, с тех пор как заговорил об отставке. Он отличный ветеринар, и он был отличным наставником, когда я в нем нуждался, но в последнее время он заставляет меня прыгать через обручи, не предупреждая, что они приближаются ко мне.

— Помогло бы это, если бы я работала в другом месте? Ты хочешь, чтобы я управляла лучшими друзьями из другого пространства?

Я встречаюсь с ней взглядом, бросаю на нее взгляд «ты не можешь быть серьезной».

— Нет. Я этого не хочу.

Но как только слова выходят наружу, я действительно этого хочу. Потому что я, черт возьми, не знаю, как заставить это работать. Чтобы сбалансировать ведение практики и руководство вместе со Слоун, а не влюбляться в нее все больше и больше с каждым днем.

Я бросаю взгляд на фотографию моего отца. Что бы он сделал?

Он бы держал себя в руках.

Мне нужно управлять клиникой. Пациенты, за которыми нужно ухаживать. Клиенты, которым нужно, чтобы я был на вершине своей игры. Я не смогу позаботиться об их четвероногих членах семьи, если буду продолжать думать своим членом.

И это то, чем я занимался.

Я играл в игру без всяких условий, когда мне нужно управлять реальным бизнесом, со всевозможными ниточками, которые дико запутаны.

Я провожу рукой по своим волосам.

— Я не знаю, как продолжать работать с тобой в одном помещении и не хочу каждую секунду приводить тебя в свой кабинет и целовать до упаду, — говорю я, хотя это едва скрывает правду о моих чувствах.

Реальность такова, что я не знаю, как работать со Слоун и не говорить ей, что я так сильно влюбился и увяз так глубоко, что больше не могу отличить верх от низа.

— Ты хочешь остудить пыл? Таков был план, — предлагает она, ее тон тщательно выровнен, как будто она его модулирует.

Хочу ли я этого? Ни за что, блядь. Должен ли я это делать, чтобы не раскрывать свое сердце каждый раз, когда вижу ее?

Чтобы я мог вести этот бизнес как взрослый?

Чтобы я мог делать ответственный выбор?

Я смотрю на стену, на пол, на дверь. Я копаю поглубже, жалея, что там нет волшебного жетона или ключа.

— Я хочу делать то, что правильно для этой клиники. Я хочу вести ее как профессионал. Я не могу ясно мыслить, когда моя голова полна желанием тебя, постоянным желанием прикоснуться к тебе. И теперь Дуг хочет, чтобы мы управляли ею вместе, так что мы будем работать еще более тесно.

Я встаю и обхожу стол, жалея, что не могу заключить ее в свои объятия. Ее губы дрожат, и она плотно их поджимает.

— Мы планировали, что это будет недельная поездка. Я думаю, мы добрались до Таити и обратно раньше.

Слоун облизывает губы, затем отрывисто кивает.

— Ты определенно меня доставил туда. — Она сглатывает, и кажется, что у нее перехватывает горло. — Мне нужно идти.

Она поворачивается и уходит.

Позже, когда я возвращаюсь домой, я говорю себе, что поступил правильно.

Я называю себя чушью собачьей.

Как это может быть правильно, когда все кажется неправильным?

ГЛАВА 40

Работать с женщиной, которую ты не можешь заполучить, — это потрясающе.

Никто никогда этого не говорил.

Но мужчина должен делать то, что должен делать мужчина.

На следующий день мне нужно идти на работу.

Я лечу пациентов, все утро сосредоточившись на потребностях своих четвероногих клиентов, и кратко киваю Слоун, когда вижу ее.

Новый владелец Абрикоса — поскольку его быстро забрали из приюта — приходит в тот же день для осмотра. Рыжеволосая владелица переживает и задает массу вопросов о своем котенке. Я заверяю ее, что все хорошо.

— Я гарантирую — у маленького парня все отлично.