Удружила, маменька! (СИ)

И, поняв, что папуля сейчас своими рассказами просто дискредитировал Кисслера, мама поспешила поменять тему:

— Так! Сейчас же идёшь и оттираешь свою драную кошку мочалкой! До крови ли, до мяса ли — мне всё равно! А пока не ототрёшь — на улицу чтоб ни ногой! Давай сюда ключи!

— Ой, да забери! — равнодушно ответила я. И добавила:

— Ничего не буду оттирать! Папе понравилось! Я сейчас её маркером ещё ярче обведу!

У меня уже подступали слёзы, поэтому я свернула весь базар, ушла с кухни и заперлась у себя в спальне.

А, поплакав вволю, восхитилась собой: ведь ещё неделю назад я и слова против сказать маменьке не могла, а тут, словно пантера, защищаю свои интересы, свою татушку, свою личную жизнь.

И ведь слова-то какие подбираются! Мудрые. Прям как у пантеры Багиры.

Значит, и правда, тату меняют характер.

Не заметила, как я заснула.

И снится мне этот чёртов кабинет Кисслера, он в белом халате и резиновых перчатках, такой красивый, такой секси.

А я лежу перед ним на этом долбаном кресле, сжавшись в комок от стыда.

И когда он прикасается ко мне своей перчаткой, я не выдерживаю и отпинываю его со всей дури от себя.

А он почему-то не отлетает в другой конец кабинета, а с ухмылочкой снимает перчатки, моет руки, а потом смазывает их каким-то вкусным кремом.

И я плыву от аромата этого крема, расслабляюсь и уже совсем не стесняюсь.

— Ну, девочка, это же не больно совсем, — он кладет мне свои тёплые ладони на грудь и начинает их поглаживать, чуть сжимая их и задевая мои торчащие соски.

Мне приятно. Даже хочется большего: чтобы он наконец-то начал осмотр там. И не осмотр даже, а массаж. Лёгкий массаж пальчиком.

Или двумя…

Чёрт, а если маман сейчас зайдет?!

В ужасе начинаю дёргаться, метаться на кресле и…

Просыпаюсь!

Поняв, что это был сон, сильно зажмуриваюсь и пытаюсь вернуться обратно, в эти объятия Морфея и Кисслера.

Но… Не получается!

Вспоминаю свои ощущения.

Чёрт! Так в животе сладенько муркает, такая нега тело охватывает. Хочется мурлыкнуть и повернуться на бочок, закинув ножку на лежащего рядом парня, прижаться к нему грудью. Голой.

К нему, тоже голенькому…

Та-а-ак!

Меня чё-та не туда понесло! Я же целый вечер пыталась всем втолковать, что этот Кисслер — чудовище. А он вон мне в эротических снах снится! В которые я вдобавок вернуться хочу!

Не заметила, как снова заснула.

Проснулась днём.

Все на работе.

Я заперта.

А на столе записка от маман:

«Я забыла бабушке уколы отнести. Сходи к ней и живо домой!»

Рядом лежат уколы и ключи.

Снова вспомнился сон с Кисслером. Снова в животе зародилось такое сопливенькое вожделение.

Хосспади, как же хочется поговорить об этом с кем-нибудь разумным, а не с прихлебателем этого докторишки! Чтоб разобраться мне в себе помог, посоветовал что-нибудь. Но с кем?!

Ведь самые мои близкие люди очарованы им, и навязывают мне его общество.

А, собсна, чего я заморачиваюсь?! Такой человек есть! Я сразу почему-то углядела в нём родную душеньку, «старшего братика». Иначе не разлеглась бы перед ним кверху задницей в одних трусиках и топике, практически без стеснения.

Да и повод встретиться появился!

Я выбрала себе красивое, но довольно консервативное нижнее бельё розового цвета, нарядилась, намарафетилась, отнесла бабушке уколы.

А потом рванула к нему.

К Юре!

В тату-салон.

Комментарий к Глава 7.

https://vk.com/album315013301_246704367 - добавила фотку тату-мастера Юры, раз уж он не последнюю роль тут играет) Молоденький, правда, он тут)

========== Глава 8. ==========

— Юльчонок? — удивлённо улыбнулся мне Юра. — Привет, малыш.

Он работал, склонился над плечом какого-то парня и что-то увлечённо ему набивал.

Тем не менее, протянул мне свою свободную руку, приглашая к обнимашкам. А, когда я подошла к нему, быстро ткнулся губами в мою щёку и обнял.

«Как братик», — мелькнуло у меня в голове. Не, не зря, я пришла.

— Ты присядь, журналы посмотри, я занят пока, — кивнул он мне на кресло и снова склонился над татушкой. — Чего не позвонила? Я бы тебе время назначил.

— Не знала номера. А с Алкой поругались немного.

— Парня чтоль делили? — улыбнулся он, не отрывая взгляда от работы.

— Тип того, — махнула я рукой.

Он понял, что при постороннем человеке я откровенничать не настроена, и не стал докапываться.

А, когда проводил своего клиента, налил нам обоим кофе, выставил вкусняшки и произнёс:

— Слушаю, малыш.

И я вдруг расплакалась! Рассказала ему всё-всё: и про Кисслера, и про маменьку, и про Алку, и про то, что некому мне всё это рассказать, мучаюсь, и вот поэтому припёрлась к доброму Юре, родную душу почувствовала.

— Ты просто не представляешь, как я рад, что ты пришла ко мне, Юль, — обрадовался Юра. — Я ведь книгу пишу, о том, как влияют татуировки на судьбу человека. У тебя прекрасная история: жизнь скромной девочки после тату с Багирой круто меняется.

Мы ещё немного потрепались и приступили к работе. Я, абсолютно не стесняясь, сняла шорты и футболку, оставшись лишь в нижнем белье, и легла на кушетку вниз лицом. Я была абсолютно расслаблена, умиротворена и спокойна. В чём и призналась Юре.