Уэйн Гретцки. 99. Автобиография

Когда я впервые увидел «Гарден», я еще играл во Всемирной хоккейной ассоциации (ВХА). Мой друг из «Ойлерз» Гарнет «Эйс» Бейли взял меня посмотреть игру «Брюинз», и я не мог поверить, что команда НХЛ могла играть на таком маленьком катке. Он выглядел как каток для юниоров. Там просто не было места для передвижения. Затем я посмотрел на скамейку и увидел «Биг Бэд Брюинз». Моей следующей мыслью было: «Ги Лефлер, должно быть, еще невероятнее, чем мне казалось». Даже когда его пытались остановить эти парни, ему всегда удавалось демонстрировать там великолепный хоккей.

Дело в том, что Бостон был настолько трудным местом для игры, что раскрывал в некоторых хоккеистах их лучшие способности. Мы должны были уважать «Брюинз» и их каток. И мы не просто немного боялись выглядеть неловко на национальном телевидении. Вероятно, это относится ко всем великим каткам, но ни один не был столь устрашающим, как этот. Лично я никогда не видел более собранной и сосредоточенной команды, чем «Ойлерз», отправляющаяся в 1988 г. в Бостон на третий матч.

Раздевалка для команды гостей славилась своим неудобством и маленьким размером. Но нас это не волновало. Жаловались мы лишь на то, что внутри там было жарко, как в сауне. Мы включили несколько вентиляторов, и это немного помогло.

Я понимаю, почему многие из этих старых катков заменили – «Бостон Гарден», «Форум», «Мэйпл Лиф-Гарденс». И я определенно вижу привлекательность современных раздевалок в НХЛ с поварами и прочими удобствами. Но мне повезло, что я смог поиграть на катках и побывать в раздевалках, где играли и бывали такие ребята, как Эдди Шор.

5. «Хокс»

Я никогда не забуду свою первую игру в НХЛ. Вы растете, представляя это, а затем наступает момент, когда вы выходите из туннеля на каток. И многое оказывается таким, каким вы себе это представляли, в то время как остальное точно такое же, как на сотне других катков, на которых вы играли. У льда – особый запах, где бы вы ни оказались. Но мы были на старом «Чикаго Стэдиум», непохожем на любую другую арену. Там было больше болельщиков, чем я привык видеть на играх ВХА, и очень громко играл орган. Мое сердце колотилось от волнения.

Я волновался даже еще больше, когда стоял напротив Стэна Микиты во время первого вбрасывания шайбы в моей карьере в НХЛ. Микита был одним из моих героев и, возможно, лучшим центральным нападающим в лиге за десятилетие. Но он не был большим парнем, и я, поставив клюшку на точку вбрасывания, решил, что выиграю его. Но не тут-то было. Прошло некоторое время, прежде чем я начал брать верх над легендарными игроками.

«Чикаго Стэдиум» всегда был шумным катком, и у болельщиков там существовала традиция петь полностью оба гимна, канадский и американский. Но на «Чикаго Стэдиум» никогда не было столь шумно, как в тот вечер, когда мы участвовали там в матче всех звезд в 1991 г. Двумя днями ранее начались осуществляемые силами коалиции бомбардировки, ставшие первой стадией операции «Буря в пустыне», и зрители пребывали в патриотическом настроении. Когда диктор выразил войскам поддержку от имени НХЛ и АИНХЛ[18], рев толпы начал нарастать. Был момент молчания, когда зрителям предложили подумать о мужчинах и женщинах в Персидском заливе. Рев стал нарастать снова, когда певец Уэйн Мессмер допел гимн «О Канада» почти до конца, а затем стал оглушительным, когда певец начал петь: «Знамя, усыпанное звездами»[19]. Здание сотрясалось от криков. В то время мой двоюродный брат служил в Морском корпусе Соединенных Штатов, поэтому, когда я стоял там, в центре катка, я испытывал особые эмоции.

В 1994 г., за несколько дней до последней игры «Блэкхокс» на старой арене, Мессмер возвращался домой после победы «Блэкхокс», когда его, сидящего в машине, ранили выстрелом в горло. В конце концов он поправился, но было неизвестно, сможет ли он снова петь. Болельщики «Чикаго» пропели весь национальный гимн так же громко, как они пели всегда. Они сделали это в знак уважения к Уэйну, а не для того, чтобы заменить его. Возможно, это стало самым эмоциональным исполнением гимна на арене НХЛ.

Немногие знают, что «Чикаго Блэкхокс» зародилась в городе Реджайна канадской провинции Саскачеван. В 1921 г. «Реджайна Кэпиталз» была отличной командой в Западной канадской хоккейной лиге. Ее двумя ведущими игроками являлись вошедшие в Зал хоккейной славы Джордж Хей и его лучший друг Дик Ирвин. Но в команде начался упадок, и в своем четвертом сезоне она выиграла только восемь из двадцати восьми матчей. Команда переехала в Портленд, штат Орегон, и стала называться «Портленд Роузбадз». Когда лига на следующий год прекратила существование, «Роузбадз» была продана майору Фредерику Маклафлину, который только что выиграл франшизу НХЛ в Чикаго.