Уэллс. Горький ветер

На этот раз путь к Дому Дракона занял у меня меньше времени, потому что теперь я знал дорогу. И хотя я просто шел вперед, не выбирая пути, дорога сама подстраивалась под меня, ложилась в нужном направлении, так что, куда бы я сейчас ни пошел, хоть задом наперед, все равно бы вышел к Дому Дракона. Направление не имело значения, как и сама дорога. Только в конечной цели содержался смысл всего.

Мы проходили через поляны с поющими растениями, которые нараспев исполняли чудесную музыку. В ней не было слов, но при этом я знал, о чем они поют. Они пели о мирах, где цветут цветы и порхают бабочки, где нет смерти и нет страданий, где все могут творить и наслаждаться своими творениями. Они пели о безоблачном небе, в котором порхают миллиарды беспечных и счастливых цветов, распуская в разные стороны свои лепестки, которые затем прорастали в другие цветы. В этом месте так хотелось остановиться и замереть, чтобы в полной мере раствориться в чудесных звуках, порождающих новую жизнь! Но мы прошли мимо.

Мы проходили сквозь лес железных деревьев, опутанных проводами, по которым проносились сгустки электрической энергии. Небо в этом странном месте было черным с белыми облаками, похожими на плесень. Здесь было настолько чужеродно и недружелюбно, что мы ускорились, чтобы только побыстрее выбраться отсюда. К тому же я заметил, что у нас появились преследователи. Размером с комнатную собачку железные сороконожки заинтересовались нами и теперь бежали в небольшом отдалении. Когда мы задерживались, они тоже сбавляли ход. Когда мы останавливались, они тоже замирали. Они не хотели идти с нами на контакт. Страшно было даже подумать, к чему могло привести такое желание. Им были просто любопытны непонятные существа, которые забрели в их уголок Межвременья. Наконец они отстали, а мы оказались в новом мире, который сперва нас напугал, но потом мы привыкли, поскольку никто вокруг не замечал нашего появления.

Физически присутствуя в этом мире, мы оставались невидимыми для его обитателей. И нам не нужно было принимать для этого эликсир невидимости, разработанный Уэллсом. Мир просто не замечал нас. А вокруг творилось удивительное. Мы оказались в большом городе, застроенном деревянными двух- и трехэтажными домами. По улицам этого города резво бежали существа, похожие на черепах, на панцирях которых в удобных седлах сидели мохнатые псоглавцы. Они были повсюду. Разъезжали на черепахах, с которыми при этом во время поездки вели увлеченные беседы на своем, непонятном нам языке. Разгуливали по улицам, закутанные в разноцветные туники, из которых выглядывали безволосые, вполне человеческие руки и ноги.

Уэллс с восхищением рассматривал все, что окружало нас. Он молчал, но по его горящим глазами было видно, какой глобальный мыслительный процесс сейчас происходит в его голове. Он видел то, чему все скептики мира отказывали в существовании. Он видел живое проявление многообразия мира и то, что планета Земля, с ее государствами и правительствами, не единственно возможная форма существования разумной жизни. Были и другие альтернативные формы развития как самой жизни, так и общества, и мы проходили сквозь них, наблюдая со стороны чужую жизнь, познать которую могли лишь сторонними безучастными наблюдателями.

Мы прошли еще несколько причудливых мест, полных неразгаданных тайн, прежде чем я увидел знакомые очертания дремлющего дракона Примума, который все так же возлежал возле большого двухэтажного дома с колоннами и балконом, в прошлое мое посещение его не было. На балконе сидел, свесив ноги сквозь прутья решетки, знакомый мне старик Хранитель и кидал камешки в голову Примуму. Дракон же не обращал на них внимания, мирно посапывая и раздувая ноздри.

Наше появление на поляне перед Домом Дракона сначала заметил старичок Хранитель. Он перестал кидать камешки в дракона, замахал приветливо руками, встал и скрылся в здании. И только после этого дракон проснулся, почувствовал, что ему чего-то не хватает, обернулся, посмотрел на пустой балкон и неодобрительно хмыкнул. После этого он вновь обратился к лесу, из которого мы вышли, и увидел нас.

– С возвращением, друзья. Рад вас видеть. Проходите. Старик давно вас заждался. Он ждет вас с того момента, как пришел сюда впервые.