Уездный город С***

Натан, поблуждав некоторое время по коридорам и переходам обители знаний, довольно быстро нашёл кафедру вещевиков, а там отыскать нужный лекторий не составило труда. Поскольку занятие началось уже с полчаса как, поручик не стал никого беспокоить и, тихонько проскользнув внутрь, присел на краю ближайшего к выходу ряда.

Увиденное Титова впечатлило. Больше полусотни студиозусов, среди которых имелось заметное количество девушек, внимали Брамс очень сосредоточенно, а это уже говорило о многом. Сама же преподавательница стояла за кафедрой, вела рассказ неожиданно уверенным, сильным голосом и выглядела совсем иначе, нежели в департаменте. Там она показалась поручику рассеянной милой девочкой, почти ребёнком, сейчас же перед ним была строгая, серьёзная женщина. Кроме шуток, она казалась на добрый десяток лет старше — столько было в ней спокойствия, рассудительности, уверенности в собственных силах и знаниях. Аэлита охотно отвечала на вопросы, разъясняла непонятные студентам места, даже шутила, правда специфически, в рамках предмета, и соли Титов не понимал.

«Всё же до чего необычная и многогранная особа», — думал Натан, наблюдая за лекцией.

Брамс заметила его только после окончания занятия, когда слушатели начали расходиться и поручик сдвинулся в сторону, давая дорогу. На полицейского поглядывали кто с опаской, кто с любопытством, кто — то даже поздоровался. Когда основной поток прошёл, Натан двинулся по лестнице, спускавшейся к кафедре, расположенной в центре амфитеатра — вещевичка замешкалась, собирая свои записи.

— Здравствуйте, Аэлита Львовна, — проговорил он. — Я…

— Аэлита Львовна, всё в порядке? — послышался от двери низкий мужской голос, в котором звучало напряжение.

Титов обернулся и едва не присвистнул восхищённо, столкнувшись взглядом с замершим у прохода рослым детиной, живым воплощением образа «косая сажень в плечах». С коротко остриженными льняными волосами, голубыми глазами и простым, открытым лицом — настоящий богатырь. Довольно неожиданная наружность для студента, больше бы кузнецу подошла или солдату.

Зато фамилия у него оказалась очень подходящая.

— Что? Что-то случилось, Кузнецов? — вскинулась Аэлита и уставилась на богатыря.

— Всё в порядке? — повторил тот.

— Я за решительно всё вокруг не отвечаю, — недовольно нахмурилась вещевичка, а после выдвинула единственное, на её взгляд, логичное предположение: — Вы что — то не поняли из лекции? Скажите толком!

— Ваш студент беспокоится, что я вам досаждаю, — пояснил Натан вместо смятенного богатыря.

«Сказать толком» тот не мог явно из нерешительности и отсутствия нахальства: всё же грубить полиции — не лучшее в жизни дело. А с ходу сказать то же самое, но вежливо, не хватало красноречия.

— С чего бы это? — растерялась Аэлита. Но на это восклицание не ответил ни один из мужчин, и вещевичка недовольно всплеснула руками. — Что вы мне голову морочите?! Идите, всё, кончилась лекция!

Поручик едва удержался от улыбки: всё же Брамс неподражаема. А студент одарил сыскаря тяжёлым взглядом, словно предупреждая, и, попрощавшись, вышел.

«Ревнует, что ли?» — растерянно подумал Натан, а вслух поинтересовался:

— Вы не распространялись среди студентов, что служите в сыске?

— Нет, зачем? Это ведь не имеет отношения к их обучению, — логично ответила она и посетовала: — Тут по делу-то всё рассказать времени не хватает, куда уж попусту языком молоть!

Титов усмехнулся и качнул головой в такт своим мыслям, а вслух проговорил:

— Хорошие у вас студенты, неравнодушные.

— Это вы о ком? А, об Илье? Он толковый, но вечно каша во рту, — пожаловалась девушка, вдохновлённая интересом поручика к её работе. — Мямлит, я его никогда понять не могу. Всё время приходится письменно спрашивать. Что твоя собака, всё знает, сказать не может.

«Точно, ревнует», — пришёл к выводу Натан и сменил тему:

— Элеонора передала, что вы планировали проверить некое предположение. Как успехи?

— Пока рано говорить об успехах, — оживилась Аэлита. — Нужно пробовать, считать, может даже экспериментировать. Я уже прикинула план работы, и его даже Павел Трифонович одобрил.

— Кто одобрил? — растерялся поручик.

— Профессор Иванов, — охотно пояснила девушка, собрала наконец в планшет свои бумажки и двинулась к выходу. — Он по части экспериментов у нас в институте лучший.

— Погодите, скажите всё же толком, что именно вы желаете проверить? Но только в двух словах, тонкостей я всё равно не пойму.