Уездный врач (СИ)

Блинов сообщал, что «на другой год после Мултанского убийства, в 1893 году, было жертвоприношение в деревне Гузношур Волипельгинской волости Малмыжского уезда. Старик деревни Нового Трыка Илья Филиппов Белявин показывал (удостоверено официально; также на суде об этом случае свидетельствовал старшина Старотрыкской волости Попугаев): ему вотяк Филипп Андреев говорил, что у них человека молят чрез 12 лет, и ныне (1893 г.) молили в Гузношуре вотяка из-за Вятки, а в прошлом 1892 г. молили в Кибье. В селе Кибье (Елабужского уезда, в 35 верстах от с. Мултана) летом брат с сестрой пошли в паровое поле за коровами; зайдя в перелесок, разошлись в разные стороны, и мальчик исчез; сестра возвратилась домой одна. Спустя некоторое время труп найден под колодой без головы и грудных внутренностей».

Вот, зачем Блинов это всему белому свету сообщает? Вернее, те, кто его прошлогоднюю заметку перепечатал? Государю нашему сейчас в Европе на каждом шагу тыкать этим же будут…

Получалось, что таких «мултанских» дел не одно сейчас требуется завести, а целый вагон и маленькую тележку?

Я отложил в сторону прочитанную газету и взял в руки следующую. Развернул её и даже хмыкнул. А не день этнографа ли на календаре? В находящемся перед моими глазами местном светоче информации имелась большущая публикация теперь уже казанского ученого-этнографа. Причем, уже целого профессора Смирнова. Это вам не какой-то вятский Блинов, а величина помасштабнее. Материал был оформлен в виде ответов профессора на задаваемые ему вопросы. Читая, я не раз морщился — не очень гладко формулировал свои мысли сей ученый муж, или — записали его ответы плохо?