Уезжающие и остающиеся

Катя принесла тазик с водой (всё-то в деревне тазики!) и стала тряпочкой Луне отростки протирать. А Луна топчется на месте, вихляется из стороны в сторону. Катя её гладит по рыже-белому боку. И этот замшевый бок под её рукой ходит, волнуется – живой. Луна громко дышит.

Я только решилась тоже её погладить, Катя говорит:

– Лена, не обижайся на меня. Ты выйди, пожалуйста, с братом во дворе постой. Луна чужих чувствует. Она при тебе не будет доиться. Сама видишь, Луна у нас нежная…

Ну и подумаешь! Сиди в своём сарае с Луной!

13. Умный Лёнчик

Костя во дворе учился подтягиваться на турнике и ноги высоко подкидывать. Пока никто не видел, он тужился изо всех сил, и лицо у него такое делалось, что я чуть не фыркнула.

Из сарая слышалось, как Катя уговаривает Луну смирно стоять и хвалит:

– Вот ты какая умница!

Вскоре Катя вышла из сарая с ведром, понесла его в дом. Возвращается, в обеих руках несёт по кружке:

– Вам молочко…

Молоко тёплое оказалось, странное. Густое, травой пахнет. Я закрыла глаза и – раз-раз его быстрыми глотками.

А Костя глотнул разок и стоит время тянет. Спрашивает:

– А кто, говоришь, на этом турнике занимается? Твой брат?

– Ну да! Я же говорю, брат, Шурик, – откликается Катя. – Это Лёнчик сказал, что нам турник нужен. Не только в школе, но и дома, в своей деревне. В школу-то, в Кувакино, каждый раз не побежишь! Вот дедушка и сделал, как он нарисовал…

– А что же в вашем дворе, а не у того… у Лёнчика?

Катя плечами пожимает:

– Так ведь мой дедушка! А Лёнчику кто сделает? У него ни отца, ни деда нет, одна мама, тёть-Наташа.

Косте вообще-то неинтересно про Лёнчика. Он спрашивает на всякий случай:

– А Макар у вас есть в Липовке?

Катя докладывает:

– А то! Дед у меня Макар – это раз. Дальше – Петровы грудного своего назвали Макаром…

Костя говорит:

– Грудной – это не считается. А из больших?

Катя плечами пожимает.

– Дед…

Потом добавляет:

– Ещё папу у Лёнчика Макаром звали. Макар Михалычем.

– Нет, это не то, – отмахивается Костя.

Катя не понимает, о чём он. Да и с чего бы ей понять?

– Лёнчик, он, – говорит, – знаете какой умный! И сильный. Он из района кубок привёз!

– Какой кубок? – спрашиваю.

Катя отвечает:

– А спортивный!

Сама вся так и светится. Не иначе, думаю, нравится ей этот Лёнчик. Может, для того и научилась кувыркаться на турнике, чтобы он на неё внимание обратил.

Она видит моё недоверчивое выражение, горячится:

– Да он и по математике лучший! И в компьютерах Лёнчик разбирается. Андрей Олегович его одного пускает за компьютер, дома у себя!

Костя уточняет:

– Кто его пускает?

Катя отвечает нетерпеливо:

– Я же говорю, Андрей Олегович, наш физик! Он говорит, такого мальчика ещё не видел… Другим-то учить надо, зубрить, – а Лёнчик всё понимает с ходу…

Катя путается в объяснениях:

– В школе компьютерный класс не работает, каникулы… Я слышала, Андрей Олегович Лёне говорил: «Если что надо, приходи ко мне…» Сам он не в Липовке, в Кувакине живёт. Так Лёнчик к нему, если что, напрямик, полем – чтобы не через Собакино идти. Всего-то за час укладывается…

Костя спрашивает:

– А зачем к учителю ходить?

Катя поглядела с обидой.

– Как – зачем? Он за компьютером хочет посидеть, в интернет выйти…

Тут до меня дошло: своего компьютера у Лёнчика-то нет.

И у Кати, должно быть, нет.

Костя отпил молока, чтобы так просто не стоять. А после спрашивает:

– А где сейчас твой Лёнчик?

Катя сразу вспыхнула:

– И вовсе он не мой!

Костя ещё больше растерялся – чего это она?

Это я вижу, что Катя в этого Лёнчика влюблена. А Костя, хоть и старше меня, ничего не понимает! Думает, что она просто к словам придирается.

– Ну ладно, – говорит миролюбиво. – Не твой. Он что, сейчас у того учителя, в Кувакине?

Катя отвечает:

– Ты что! Учитель в отпуске, нет его в Кувакине с прошлой недели! Поехал, небось… – она сделала значительное лицо. – Поехал, небось, в Санкт-Петербург, он там учился…

Костя перебивает:

– Нет, ты скажи, а Лёнчик?

Катя ему:

– Лёнчик работает, понятно. Летом все работают…

Я спрашиваю:

– Что, тоже коров пасёт?

– Нет, – отвечает Катя, – он у Михал Григорича в хозяйстве… Михал Григорич на лето всегда берёт ребят: хозяйство-то большое – и на грядках, и за скотиной…

Костя говорит:

– Что, так целый день и работает?

Катя кивает:

– Ну да… Иной раз только на пруд сбегают мальчишки, окунутся – и опять на грядки. Да и сено заготавливают уже, пора. Они с большими косят – чтобы на зиму сено-то…

Катя вдохнула воздуха и зачастила снова:

– Но и платит он хорошо, Михал Григорич. Тёть-Наташа в прошлом году говорила, Лёнчику купили пуховик, кроссовки, в школу его собрали – всё на его же заработанные деньги…

Она загибала пальцы – что ещё купили Лёнчику. У меня уже голова затрещала от всех вываленных нам сведений.

Когда мы выходили, вдогонку неслось:

– Лёнчик – он и на тракторе умеет!

14. Утро мудренее

Выскакиваем на улицу, а там как раз мама идёт.

– Что, – спрашивает, – уже в гостях были?