Уфф! (СИ)

Устав, я рухнул возле чанов с размокающей там глиной и стал рассматривать глиняные химеры. Чудаковатые существа со смешными мордашками походили больше на сусликов и котов. От чудовищ во всем этом зверинце были только когти, клыки, гривы и хвосты, как у свинок. В остальном - все существа выглядели весьма мило и забавно. Лепнина сохла под солнцем, была выставлена на большой площадке рядами, а дети тем временем окружили дедка и выпрашивали у него новую байку.

- Еще расскажи, еще! - напористее всех просил мальчик, очевидно, самый маленький из всех.

- Только не очень страшную! - просила девочка, катающая шарик из глины в руках, - я после страшных плохо засыпаю, но все равно, чтобы интересно было!

Дедок поводил бровями, посмотрел куда-то вверх, потом закрыл глаза и так с закрытыми глазами начал:

"Случилось это за полчаса до третьего июня, в день обмолота зёрен маракуйи.

Неба тогда не было. Что-то там вверху было, но никто не знал что. А людям и некогда было узнавать, что там наверху: нужно было работать.

- А теперь дружно разгибаемся, раз-два! - командовали звеньевые.

- Размяли спины? К работе опять наклоняемся, раз-два!

Истоки Обряда разгибания спин на счет "раз-два" имел большое значение

для народа горби: так они благодарили землю за то, она бесконечна щедра. Взгляд вперед означал то, что щедрость земли не имеет границ. К тому же обряд имел и практическое значение: именно после обмолота маракуйи девушки знакомились с парнями для продолжения рода.

Дугоспинный Олям целый год быстрее всех засеивал, пропалывал и убирал свой участок.

Неподалеку трудилась Омаляхаля - девушка подвижная, во всем усердная. Она тайно следила за Олямой и восхищалась им.

Олям замечал эти взгляды и думал: "Такую бы мне девушку - да в жены! А горбик-то, горбик у нее какой! Хороша!" Думал он так потому, что кроме горбика и заметить-то толком ничего нельзя было. Олям часто представлял себе счастливую жизнь с "Омаляхалюшкой" - так он тайно называл избранницу своего сердца. Олям вздыхал, улыбался своим мыслям, но нужно было дождаться праздника.

Затрубили трубы, ударили бубны, запели шаманы. Необходимо было разгибаться. В такой неестественной позе приходилось стоять всего лишь неделю. Горби смеялись, подтрунивали друг над другом, покачивались из стороны в сторону - словом, ликовали!

В эти дни по примеру горби разгибались и овцы, и лошади, и крабы, и пчелы, а еще - сороконожки с пауками - все живое меняло положение тел. Почему так происходило - никто не знал. Такие изменения в природе вызывали у одних горби улыбку, у других - недоумение и даже страх.

Вид смотрящих вперед животных делал праздник загадочным. "Того требует грязь!" - говорили мудрецы.

Самый мудрейших из мудрейших, он же - верховный шаман по совместительству по имени Двугорбый - встречался в эти дни с Одногорбым Овой - известным спорщиком и скандалистом. Их споры были важны, потому что в них решались очень важные вопросы. Ова к тому же претендовал на место Двугорбого. Он был умен, в подходящем возрасте, а Двугорбый уже едва-едва разгибался. Еще Ове хотелось переспорить Двугорбого и так доказать свою готовность возглавить весь народ горби. Двугорбый же, в свою очередь, стремился передать своему будущему преемнику как можно больше знаний. Излюбленной темой для обоих мудрецов был вопрос об устройстве мира.

Первым в спор обычно вступал Одногорбый Ова:

- Ты, Двугорбый, часто посматриваешь вверх. А это - нарушение законов. Ты должен подавать пример своему народу! Грешно это! Ты стал с возрастом слишком любопытен. А от твоего любопытства ничего не изменится: там нет ничего и быть ничего не может!

Двугорбый закричал на Одногорбого Ову:

­- Да, но я и смотрю туда только лишь для того, чтобы удостовериться в никчёмности верхнего мира. Да, там нет ни земли, ни глины. Там - почти пустота. Говорю тебе, Ова, там - пусто, но не совсем.

Тогда заговорил Одногорбый Ова:

- Не совсем? Но ты - не прав!

На протяжении всего праздника Одногорбый с Двугорбым спорили, часто громко ругались - даже на повышенных тона.

Но люди разгибались, разминали спины и не особо обращали внимание на спорщиков. К этим спорам давно уже привыкли.

Кто-то удачно назвал этих мудрецов "не разгибаемыми".

- Дедуля, дедуля! - ты перепутал! Нужно говорить "несгибаемыми" - засмеялась маленькая девочка.

- Тихо ты! Не перебивай! Здесь все правильно! - "цыкнул" на девочку мальчик и опять повернулся к рассказчику.

"Дедуля" продолжал:

"Смеяться с мыслителей никому даже в голову не приходило. Было понятно, что разговоры самых умных из горбатых - очень полезны, и важны.

В то межсезонье Олям взял в жены Омаляхалю. Они, как и многие другие молодые горбы, отгуляли свои свадьбы.

После свадеб начинался период больших ливней. Все торопились наклониться обратно к земле, чтобы успеть посеять в нее семена.

Струи воды лились по спинам, затем - по рукам и ногам, а потом попадали в лунки.