Угадай, кто?

– Потому что мы взрослые мальчики, Эля. У меня дела в Москве, а у Юры в Лондоне.

– Какие?

От ее бесхитростного любопытства я сам стал немного проще. Захотелось ей рассказать, но у меня не было такого права. Зато было право продолжать колоть ее в больное место.

– Разве Юрка тебе не сказал о своих делах?

– Нет.

– Странно для людей, которые встречаются. Я думал, доверие – главный ингредиент в отношениях. После любви, конечно.

Она стала грызть губу, выдавая свое смятение.

– У нас сложные отношения. Мы пока не говорили о любви. Больше дружим.

– Как обычно. Понятно, – бросил я, стараясь не выдать радость.

От этих новостей мне стало неожиданно тепло. Дружат они. Значит, не трахаются. Но Эля хотела бы.

Что нахрен опять за танец тараканов в голове у Юрца? Он хотел ее с универа, но то лыжи не едут, то сам пипец какой ебанутый.

Ладно, пусть сами разбираются. Секс или не секс – вот в чем вопрос. Меня обломали – ну и ладно. Переживу.

– Надеюсь, у вас все наладится, когда он вернётся. И советую не рассказывать о нашем недоразумении, – посоветовал я.

Эля вжала голову в плечи и сказала:

– Возможно, ты прав. Все и так слишком запутанно.

– Как знаешь.

– Данил, – позвала она, повернув ко мне голову и впервые посмотрев. – Ты съешь тот кекс. Со свечкой. Он остался у вас дома. В прихожей.

– Ты его для Юры привезла. Я и так облизал его подарок.

Эля передернула плечами. Напоминания о моем языке ей не понравились. Но она не стала отвечать мне гадостями.

– Юра в Англии. Пусть будет для тебя. Раз уж так сложилось.

– Ладно. Спасибо.

– Угу. Пока тогда.

Она открыла дверь, но не решалась встать на тротуар без обуви. Я сам не понял, как оказался на улице и вытащил Элю на руках из машины.

– С ума сошел? – закричала она на весь район и сразу прикусила язык, услышав эхом свой голос.

– Ну, хорошо, что ты не потолстела, – проговорил я оптимистично и понес ее к подъезду.

Конечно, она ныла до самой квартиры, а я не обращал внимания.

Но едва она оказалась на своем коврике у двери, то не спешила отпускать мою шею. Я бессовестно смаковал этот момент. Слишком много для такого мудака, как я.

– Спасибо, Данил, – проговорила Эля. – Иногда ты умеешь прикинуться приличным человеком.

– Умею, – согласился я ухмыляясь.

Она достала ключи. Хотелось напроситься на кофе, но ночь не располагала, да и не вписывалось это в формат нашего вечного противостояния.

Многое не вписывалось в наш формат, но я все равно этого хотел.

Дверь ее квартиры была точно такая же, как сто лет назад.

Я засмеялся, не к месту вспомнив эпизод из школьной юности.

– Чего смешного? – моментально встрепенулась Эля.

– Вспомнил, как ты выпихивала меня за эту дверь.

Она прищурилась. Тоже вспомнила.

– Ты вел себя, как конченый мудак, – рыкнула она. – Я бы вызвала полицию!

– Не сомневаюсь. Ты такая зануда. Подумаешь, выпили мы пару банок пива командой. Зато многое тебе рассказали про игру.

– Я просила интервью только у капитана. Он был самым приличным из вашей шайки и не пришел.

– Ну еще бы. Костик играл, как бог, и не признавал алкоголь.

– В школе это незаконно, Данила! В моем доме – тем более, – закипала она.

– Да-да, именно это ты и орала, выпроваживая меня из дома.

– Для твоего же блага. Иначе я бы тебя убила. Кретин, – она замахала руками. – Все, Гараев, проливай. А то я прикончу тебя прямо сейчас за все твое дерьмо.

– Спокойной ночи, красотка. Спасибо за крутой подарок. С днем рождения меня, – откланялся я.

Эля ругалась мне в спину. Я не мог перестать смеяться.

Уже в машине я пожалел, что не сказал правду про меня, Юрку и компанию, но тогда она точно не разрешила бы мне съесть кекс. Завтра утром Березина снова получит право меня ненавидеть. Сегодня пусть спит спокойно.

Глава 3. Братья и Эля

Данила

По дороге домой я постоянно запрещал себе думать об Эле. Но мысли ломились в голову вопреки всем стараниям. Школьные годы были крутым приключением для меня. Я играл в футбол, клеил девочек, немного учился. В общем, был героем школы. Золотые деньки. Все были от меня без ума. Даже учителя, чьи уроки я частенько прогуливал. У меня получилось учиться вопреки отсутствию дисциплины.

Таким, как Юрка и Эля, подобного не дано. Они жертвы системы, зубрилы и тошноты. Юра – типичный ботаник. Эля – типичная зануда. У меня в голове не укладывалось, как можно по своей воле в шестнадцать лет ходить в фотокружок по субботам или оставаться после уроков на лекции по экономике от университета.

Юрка, хоть и был моим единоутробным братом, но его будто уронили в роддоме и сбили человеческую программу. Примерно так же он думал обо мне. Слава богу, даже по молодости нам хватало мозгов принимать друг друга без попыток наставить на истинный путь. Я смирился, что мой брат – непроходимый заучка. Этой толерантности хватило только на него. К его бессменному адъютанту Березиной я не был столь лоялен.