Угадай кто

Райан ничего не сказал, вышел из ванной комнаты, придержав для Шеппарда дверь. Шеппард шагнул вперед, понимая, что надо посмотреть на таймер, но никак не мог заставить себя это сделать. Удалось, только когда он закрыл глаза и повернулся к таймеру. Открыл глаза, и сердце его учащенно забилось.

Осталось семнадцать минут.

36

Когда Шеппард вернулся в комнату, Констанция Ахерн мурлыкала под нос бессвязную мелодию. Она посмотрела на него и улыбнулась. Шеппард не стал улыбаться в ответ. Но успел заметить, что Мэнди и Та, что в наушниках, обнявшись, сидят на кровати. У Райана был такой вид, будто он не знает, куда себя девать. Комната без Алана, казалось, совсем опустела, его энергичная личность заполняла ее хотя бы видимостью деятельности. Теперь здесь было совсем тихо. Человек в лошадиной маске уже давно не давал о себе знать. Остались только они. Он, троица молодежи и убийца. Это, конечно, она. И Уинтера тоже она убила.

Шеппард подошел к ней, опустился на корточки и внимательно всмотрелся в лицо, как это делал в телевизионных шоу. Словно опять ярко загорелись огни и зрители сходили с ума.

«А знаешь почему?»

«ОТ НЕГО НИЧЕГО НЕ УКРОЕТСЯ».

Он слышит эти слова за спиной. Зрители выкрикивают их, им подсказывает суфлер, он высоко поднял карточку, где написана нужная фраза. Нет-нет, что это с ним? Галлюцинация. Надо сосредоточиться. Нельзя сейчас проиграть.

– Что же вы наделали? – обратился Шеппард к Констанции гораздо более грустным тоном, чем сам ожидал.

Взгляды их встретились. В ее глазах он прочитал безумие. Прежде такого, кажется, не замечал. Обязательно бы увидел. Она улыбнулась:

– Я спасла вас. Всех вас спасла.

– Что вы хотите этим сказать? Вы же убили человека.

– Он был лжецом и обманщиком. Он был прелюбодеем. Он был чревоугодником.

Констанция напряглась, попробовала пошевелить руками, и наручники звякнули.

– У него совсем души не было.

– Откуда вы знаете?

– Знаю, и все.

– Вы сошли с ума, – сказал Райан, стоящий рядом.

Глаза Констанции метнулись к нему. Потом снова к Шеппарду. Шеппард поднял руку, глядя на Райана. Он думал о том же. Но сумасшедшие обычно не знают, что они сошли с ума.

– Значит, вы нас спасли, – сказал Шеппард. – Вы считаете, Алан убил Саймона Уинтера?

Если уж на то пошло, он и сам думал так же.

– И да и нет.

– Вы убили его? Саймона Уинтера?

Констанция долгим взглядом посмотрела ему в глаза:

– Нет.

– Вы человек религиозный. А как же заповедь «Не убий»?

– Не вам учить меня, мистер Шеппард. Я знаю, что сделала, но Он видит все иначе, чем мы. Он простит меня, когда я приду в Царство Небесное. Это Он послал мне человека, который сказал, что надо делать.

– О чем вы?

– Вы видели сами. Вы видели это в его глазах, – проговорила Констанция, и ее собственные глаза округлились. – У него в глазах было зло. И мне было сказано, что я должна действовать. И спасти всех в этой комнате.

– Кто сказал, что вы должны убить Хьюза?

Констанция окинула взглядом комнату, словно хотела уйти от ответа.

– Пожалуйста, Констанция, – сказала Мэнди, – скажите ему.

Констанция посмотрела на Мэнди и слегка смягчилась. Казалось, юной девушке она доверяет больше, чем Шеппарду. Повинуясь ей, она наклонилась, сидя на стуле, и прошептала всего два слова.

– Мария Магдалина, – услышал Шеппард.

Шеппард усмехнулся и кивнул. Чего еще можно было ждать от нее?

– Мария Магдалина, значит. Похоже, вы душевнобольная. Вы хладнокровно убили человека. Вы хоть сами понимаете это, госпожа Ахерн?

– Я спасла душу человека, в котором поселился дьявол, я освободила его. Она приказала мне убить его. Она приказала взять нож и вонзить ему в спину. Она сказала, что только я обладаю такой силой, потому что Дух Святой на моей стороне.

Шеппард почувствовал, как в груди запылал огонь. Огонь, который горел в нем на съемочной площадке. Но на этот раз он не лицедействовал. Это был подлинный пылающий гнев. Чувство, не подогретое ни наркотиком, ни алкоголем. Его давно уже не охватывало такое сильное чувство. Кроме страха, конечно.

– Вы убили человека. А значит, вы с таким же успехом могли убить и Уинтера.

– А зачем мне убивать Саймона Уинтера? – задиристо вопросила Констанция, словно у нее еще оставалась репутация, которую она могла защитить.

– Откровенно говоря, сам не знаю. Возможно, причина в том, что вы видели его с вашим «темным человеком». Или для вас это один из четырех всадников Апокалипсиса. А может, он однажды подрезал вас на велодорожке? Что еще тут придумаешь, не знаю.

– Это все демоны, мистер Шеппард. Мы все уже приняли на себя нашу кару.

И он вспомнил. Вспомнил первоначальный взрыв Констанции, когда она бегала по комнате и бросалась на стены. Что она тогда кричала?

«Последствия… кара? Я все должна претерпеть…

…И вы здесь, все вы со мной в аду».

– Когда мы все еще только очнулись здесь, в этом номере, вы что-то такое говорили. Будто вас постигла кара. Что вы имели в виду?

– Что?

Шеппард огляделся. Райан кивал, он тоже вспомнил.

– Она несла чепуху о том, что должна это искупить.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – взвизгнула Констанция, правда с излишней уж готовностью.