Угасающее солнце: Шон'джир

– На все это обрек тебя Ставрос, – сказала она в конце концов; во взгляде ее была жалость.

Он снова пожал плечами, и взгляд его оставался таким же рассеянным и блуждающим, утонувшим в ожидании.

– Стэн… – сказала она.

Он взглянул на нее с горечью, зная, что она ждет от него ответа, а ответить он не мог.

– Он мертв, – сказал Стэн в конце концов, надеясь, что она догадается.

Боль была в ее глазах: возможно, понимание.

– Боз, – сказал он, – я не чувствую горечи.

Она закусила губу и сидела с побелевшим лицом, глядя на него.

Вошел Луис; последовала неслышная Стэну перемена, и охрана поднялась, взяв винтовки наперевес, все время держа его под прицелом. Он сидел, и поглаживал дуса, и успокаивал его.

Охрана заметно вспотела. Чтобы противостоять встревоженному дусу, надо было как-то воздействовать на человека. Они были спокойны. Не было паники. Боаз сидела и вытирала лицо.

– До встречи есть еще немного времени, – сказала она. – Ты хочешь воды или чего-нибудь поесть?

Это было первое подобное предложение. Легкое сомнение все еще владело Стэном, сознание того, что будь они мри, это вызвало бы чувство признательности.

Здесь тоже было чувство признательности.

– Если это поставят передо мной, – проговорил он, – без принуждения, я возьму.

Так и сделали. Боаз отдала распоряжение, и охранник поставил на скамью бумажный стаканчик с водой и сэндвич, завернутый в целлофан – так, что Стэн мог достать это. Взяв стаканчик с водой, он держал его под мэз, чтобы пить не спеша. Вода была холодна, как лед, и после стольких дней, когда ему приходилось пить воду пустыни, Дункану показалось, что у нее странный привкус: должно быть, антисептик.

Потом он отломил кусочек сэндвича и ел, не снимая вуали. Он не хотел бы открывать свое лицо для их любопытных взглядов. У него не было сил и обмениваться с ними ненавистью, а вуаль спасала от расспросов. Тем не менее, руки его дрожали. Стэн пытался предотвратить это, но сказывалась слабость: слишком долго он довольствовался лишь съедобной мякотью трубчатого дерева. Его желудок мог принять лишь несколько кусочков. Стэн снова завернул остатки в целлофан и убрал в поясной мешочек, сохраняя на случай нужды.

И он скрестил руки на груди, и ждал. Он устал, невыразимо устал. В длительном однообразии подлета к «Саберу» ему хотелось спать, и он так и делал: глаза закрыты, руки скрещены – зная, что дус зловеще наблюдает за теми, что сидели в отсеке, не сводя со Стэна глаз.

Боаз появилась и вновь ушла. Пришел Луис и предложил – предложил искренне, – отметил Дункан, – дать ему лекарство от кашля, который временами изводил Стэна.

– Нет, – ответил он. – Спасибо, нет.

Ответ лишил Луиса дара речи, как было и с Боаз. Стэн почувствовал облегчение, когда его оставили в покое, и спокойно дышал. Он смотрел на человека из охраны и даже без помощи дуса знал, что тот думает – холодное недоверие, почти ненависть, которая, скорее всего, даст возможность землянину убить. Потухшие глаза, в отличие от живости мри среди своих братьев: уроженец Хэйвена, повидавший немало врагов. На его щеке остался шрам от ожога, который он не стал залечивать. Человек действия, судя по этому, офицер не из последних. Этого Стэн уважал.

И человек, похоже, оценил Стэна. Взгляды столкнулись, сцепились. «Изменник!» – светилось во взгляде человека; в нем был интерес, но не было прощения. Такого человека Дункан хорошо понимал.

Этого человека Дункан убьет первым, если на него нападут. Дус позаботится об остальных.

«Не давай им коснуться меня», – снова и снова думал Стэн, поскольку вспомнил, зачем пришел сюда и что угрожало его жизни; но внешне, тем не менее, он сохранял полное спокойствие: руки скрещены, взгляд рассеян, иногда глаза закрыты. Сейчас главное было отдохнуть.

Наконец последовало маневрирование около шлюза, мягкий толчок. Боаз и Луис некоторое время не появлялись… совещаясь, несомненно с высшим руководством.

Луис кивнул головой по направлению к двери.

– Тебе придется оставить свое оружие, – сказал Луис. – Так будет лучше всего; в противном случае тебя заставят это сделать, а для нас лучше, чтобы ничего подобного не было.

Дункан поднялся, взвешивая ситуацию, расстегнул в конце концов пояс с ин'ейн и меньший, с захен'ейн, повернулся и положил их на скамью, на которой сидел.

– Боз, – сказал он, – ты принесешь их мне. Они мне будут необходимы.

Она потянулась осторожно взять их.

– И дус останется, – проговорил Луис.

– Это мудро, – отозвался Стэн; он не хотел, чтобы дус был брошен в хаос надвигающихся событий. – Он останется здесь. Это все требования?

Луис кивнул, и охранники заняли свои места, чтобы сопровождать его. Оставшись без оружия, Стэн чувствовал странную легкость. Он задержался, взглянул на дуса, заговорил с ним, и тот застонал, и улегся с несчастным видом, положив голову на лапы. Стэн оглянулся на Боаз.

– На твоем месте я бы не позволял кому-нибудь дотронуться до него, – сказал он.

И пошел под охраной.