Углич

Малюта Скуратов-Бельский погиб в 1572 году при осаде ливонской крепости Виттенштейн. Царь Иван явно сожалел о гибели своего «верного пса». Место Малюты занял новый временщик Василий Умной-Колычев. Это он посоветовал Ивану Грозному вступить в пятый брак с Анной Васильчиковой.

Царь решил проводить свадьбу в узком кругу, но среди гостей было почти два десятка представителей семьи Колычевых. Бояре гадали: чем объяснить такой факт? Только ли прихотью царя или тем, что Колычев сосватал царю свою родственницу?

После свадьбы судьба Колычевых и Васильчиковых причудливо переплелась. Прошло всего несколько месяцев, и над головой Колычева сгустились грозовые тучи. Предчувствуя беду, Василий Колычев послал в Троице-Сергиев монастырь деньги на помин души. Его примеру немедленно последовали братья царицы Анны, Васильчиковы. Они пожертвовали в тот же монастырь ровно столько казны, сколько пожертвовал Колычев. (Едва ли можно считать это случайным совпадением). Царь отослал жену в монастырь на третий день после жестокой казни Василия Колычева — Умного.

(Следует заметить, что браки Ивана Грозного не были браками по чувству, даже когда при их заключении внешнеполитические расчеты не играли никакой роли. Семейная жизнь царя была открыта для всех внутриполитических бурь. Оттого подданные не успевали разглядеть лица цариц, приходивших во дворец вслед за временщиками. Кажется, только в одном случае брак царя был связан с увлечением. Это брак с вдовой Василисой Мелентьевой, дочерью неизвестного Мелентия Иванова, недворянского происхождения. (Совершенно необычный случай в истории XVI столетия). Мелентий и его дети, не принадлежавшие к московской знати, получили вотчину — 1,5 тысяч десятин пашни, обширные леса и луга. Не многие из знатнейших бояр награждались столь щедро даже за самые важные заслуги перед государством).

Шестая жена Ивана была много старше других цариц и сравнительно рано умерла. Но кратковременный брак Грозного совпал в его жизни с полосой наибольших успехов в Ливонской войне и личной жизни. Василиса Меленьтьева оказалась настолько любвеобильной женой, что изнуряла царя в постели каждую ночь. Такой страстной царицы он еще не видывал, а посему искренне горевал после ее кончины.

За три года до смерти Ивана Грозного «дворовый» любимец царя Афанасий Федорович Нагой начал осуществлять свою давнишнюю мечту.

Глава 4 И БЫЛ ПИР НА ВЕСЬ МИР!

Глава Дворового Удела Афанасий Нагой так высоко взлетел по служебной лестнице, что, казалось бы, ни о чем больше и помышлять не надо. Ныне — он второй человек после самого царя. Чему бы ни радоваться, да не жить припеваючи?

Но Афанасий понимал: при таком царе, как Иван Грозный, главой Двора можно долго и не просидеть. Сколько уже своих преданных друзей и даже любимцев отправил на тот свет великий государь! Им несть числа. Сегодня ты в большом почете, а завтра — в опале, у коей в ближних сродницх плаха.

Царь чересчур подозрителен и непредсказуем. Чаще всего его поступки необъяснимы. Малейший промах — и прощай Удельная Дума. Есть лишь один способ устоять подле государева трона — породниться с царем. А что? Он, Афанасий, не какой-нибудь худородный человечишко. Его прадед, Семен Григорьевич Нагой, был старшим дружинником великого князя Тверского. Затем он в 1495 году перебрался в Москву и не был последним человеком двора. Сын его стал боярином, а сын и внук — ловчими Московского пути, почетными и любимыми великим князем.

В 1557 году Евдокия Александровна Нагая стала женой двоюродного брата царя, Андрея Старицкого. Толь не великая честь?! А чем хуже её племянница Афанасия, Мария Нагая? Довольно умна, образована и соблазнительна телом. Царь любит ласкать таких девиц.

Ныне, как стало доподлинно известно, Иван Грозный, ведая о настроении отцов церкви, не будет собирать невест со всей Руси. Духовенство воспротивиться: сколько же можно?! Царю уже сейчас потихоньку начали сватать княжеских и боярских дочерей. Не прозевать бы! Иван Васильевич, по натуре своей, долго без женщин находиться не может. Хоть и постарел, а до девиц он по-прежнему падок.

То, что царь резко постарел, многие замечают. А ведь каким был еще лет десять назад молодцом! «Велик ростом, строен, имел высокие плечи, широкую грудь, прекрасные волосы, длинный ус, нос римский, глаза небольшие, серые, но светлые, проницательные, исполненные огня, и лицо приятное». Ныне же он так изменился, что его трудно узнать. В лице — мрачная свирепость, все черты исказились, взор угас, а на голове и в бороде не осталось почти ни одного волоса…

Сдал, зело сдал великий государь. И всё же он еще довольно крепок, и один Бог ведает, сколь лет еще сидеть ему на троне, вокруг коего вьются Мстиславские, Шуйские, Трубецкие, Бельские, Голицыны, Юрьевы-Захарьевы, Сабуровы, Годуновы…