Угнетатель 2

Пока у нас лето, в Долиноле оно достаточно прохладное и влажное, надо решать вопрос с переправами. Осенью польют дожди, да такие, что с этой стороны я буду прикрыт с надежностью. И лить они будут всю зиму. Относительная близость моря и горы, удерживающие воздушные массы, создают тут свой климат. Летом не жарко, зимой не холодно. Для винограда слишком прохладно, так что виноделие в моём новом графстве я развивать не буду. А что тогда? Рано такие вопросы себе задавать, надо его сначала очистить от деструктивных элементов, а потом отстоять от наглых агрессоров.

Заслоны на мостах через Кошу получили усиление и приказ уничтожить переправы. На всякий случай отрядам было предписано в момент разрушения переправ находиться на нашем берегу. А то умники всякие бывают, сначала мост сожгут, а потом решать станут, как на свой берег попасть. Общее руководство обустройством границ я возложил на маркиза Седерика дер Буль. Ему ну прямо очень понравилась идея постройки укрепрайона вдоль всей границы, на старости лет он почувствовал себя демиургом, богоравным изменителем мира. Опять же и опыта решил поднабраться при человеке с новым взглядом на военную науку. До построения тактики от рельефа тут уже дошли, а мыслей, что рельеф можно подчинить твоим тактическим задачам, в головах местных еще не было.

И казаков с их засеками и валами история этого мира тоже не знает. Я тут первый казак, Мажино и Суворов в одном лице. Кстати, в моей родной истории первым строителем оборонительных линий был и не Мажино или Маннергейм какой. Если я не ошибаюсь, то первым известным мне таким сооружением стал Перекопский ров, отделивший Крым от степей. Одни говорят, что его выкопали в эпоху Древнего Рима, другие — что в эпоху позднего Средневековья. Перекоп нам не по силам, но кое-что мы сможем. И устранение бродов на Коше — первый шаг на этом пути.

Когда моя баталия пришла с освободительной миссией в медвежий угол и осадила донжон предпоследнего из живых не присягнувших баронов, навстречу мне вышли те самые пресловутые «старики, женщины, дети» — челядь, родня, жена и детишки местного барона. Те, которые слуги, встали на колени, благородные просто склонили головы и уткнули глаза в землю. Оказывается, барон тутошний решил, что «вместе мы сила» и объединился с соседом, чтоб вместе освободить родную землю от ворога лютого. В каком смысле от ворога, это от меня что ли? А что, от меня можно как-то спастись? И еще один момент — если я здесь, то где эти освободители со мной сражаются?

Опрос крестьян, челяди и крупного рогатого скота показал, что бароны пошли мне навстречу чуть севернее, вдоль реки Коша, так что мы банально разминулись. У меня сотня строевых с сорока обозниками, у них шесть десятков при двадцати в обозе. Не такие большие армии, запросто могли не увидеть друг дружку. Нет, этот термин сейчас не канает, надо как-то иначе выразиться. Можно матом? Ага, благородным господам нельзя, понял. А и хрен с ними! Ежели вдоль реки идут, нарвутся на Седерика дер Буля, а сзади я их полусотней подопру. А вот вторая полусотня приведет к покорности последний замок, чем бы он ни был по факту. Мне что небоскреб, что землянка — или присягнут мне, или голову с плеч!

Эх, был бы под рукой мой десяток… но все те бойцы сами давно десятники, у каждого в подчинении свой десяток. Парни передают науку, вколачивая её со всем усердием в бойцов, набранных ото всюду. В большинстве у них в подчинении бывалые вояки, так что отчасти им легче. Прямо с порога командую сорокету дружинников отправляться на захват замка, сам остаюсь тут с десятком тех, кто под руку попал. Обживаться, приводить население к покорности. Заодно и обыщу по праву захватчика на предмет казны, тайников и стратегических запасов. Что значит, не по правилам? Барон мне не присягнул, пока по статусу он и все его домашние мои враги.

Разумеется, бывшие хозяева отправились ночевать в крыло для прислуги. Естественно, все приличные помещения были заняты мной и моими бойцами. И да, мы в соответствии с кодексом завоевателя перепились. Так напились, что даже служанок щупали ненастойчиво. Во всяком случае, все три смогли отбиться от приставаний. Только одна не смогла, получается, что четвертая. В смысле не устояла перед чарами десятника и отдалась ему со всей страстью и расспросами про его десяток и виконта. Почему я в курсе половой жизни своих бойцов? Потому что я хороший командир. Я четко знаю, за какие места и с какой силой они хватали служанок, кто в это время был поблизости из местных, сколько кто из бойцов выпил вина, а точнее воды…