Уго Чавес. Одинокий революционер

Реакция Венесуэлы была быстрой и предсказуемой. Вначале выступил министр внутренних дел Джесси Чакон. Он опроверг цифры, которые привёл посол, и подчеркнул, что после завершения срока действия соглашения с DEA в 2005 году спецслужбы Венесуэлы заметно улучшили работу по перехвату наркогрузов. Они выросли на 70 % по сравнению с тем периодом, когда в Венесуэле действовали американские агенты по наркотикам.

На следующий день Браунфильд дал интервью газете «Насьональ», в котором повторил обвинения в отношении «пассивного отношения» Венесуэлы к наркотрафику. На этой стадии «микрофонной дипломатии» в полемику вмешался Чавес. Он назвал заявления посла «абсолютной ложью» и посоветовал ему «взять свои слова обратно, если США и вправду хотят нормализации отношений». «Прекращение сотрудничества с DEA, — подчеркнул Чавес, — вдвое повысило эффективность полицейских служб в изъятии наркотиков. К тому же DEA занималась в стране политической разведкой, шантажировала сотрудников полиции и военных, готовила почву для дестабилизации страны».

По мнению Чавеса, Томас Шеннон и Браунфильд разыграли сценку с хорошим и плохим полицейскими, причём американский посол взял на себя роль «плохого».

***

Миссия Браунфильда в Венесуэле завершилась в середине 2007 года. Перед отъездом в интервью телеканалу Глобовисьон, посол не удержался от саркастических замечаний: «Меня обвиняли в подготовке убийства президента, в покушениях, переворотах, падении добычи нефти, в гибели прокурора, в забастовке на транспорте, в тайных встречах с парамилитарес на горе Авила, в сепаратизме в штате Сулия, в инфляции, в президентском гриппе, в голоде на планете из-за использования этанола, в психологической войне. К счастью, ни одно из этих обвинений не имеет оснований. Моё правительство стремится к прагматическому сотрудничеству. У нас нет времени для осуществления такого количества заговоров. Мы хотим решать проблемы, а не заниматься конспиративной деятельностью».

В интервью Браунфильд пожелал успеха преемнику — Патрику Дадци, «человеку суперспособному, интеллигентному, хорошо знающему Латинскую Америку, который, может быть, сумеет найти ту волшебную формулу (для налаживания отношений с Венесуэлой. — К. С.), которую я не нашёл». Браунфильд отметил, что в регионе во многих странах прошли выборы, и с большинством из них США поддерживают дружественные связи, независимо от их идеологии. «Речь идёт не о том, правые или левые там правительства, — сказал посол, — а о том, что они придерживаются прагматичной позиции и заинтересованы в решении проблем. Социалистические правительства Чили и Бразилии не во всём соглашаются с нами, но у нас отличные отношения, потому что мы ведём серьёзный диалог». Посол не пояснил, что прагматичные «социалистические» президенты Чили и Бразилии устраивают Вашингтон потому, что они избегают крайностей Чавеса, не предсказывают, к примеру, неизбежного падения империи или торжества «Социализма XXI века».

Завершая интервью, Браунфильд подчеркнул, что политика Вашингтона в обозримой перспективе не изменится: «США и Венесуэла по-разному видят будущее Латинской Америки. У нас разные модели, у нас разные позиции по фундаментальным вопросам: признания рынка как главного механизма в экономике, положения о свободе торговли, свободе слова, печати, религии, организации государства. Это принципиальные отличия между нашими системами. Смена посла или администрации в Вашингтоне не приведёт к существенным коррективам этих различий».

Празднование Дня независимости США в начале июля 2007 года было прощальным мероприятием Браунфильда в Каракасе. Посол «креативно» отнёсся к этому событию. Он вышел к гостям в красной боливарианской рубашке со словами: «Uh! Ah! Brounfield si se va!» («Браунфильд уходит»). Посол спародировал неизменный лозунг боливарианских манифестаций: «Uh! Ah! Chavez no se va!» («Чавес не уйдёт!»)

На этот приём в американском посольстве пришли «знаковые фигуры» оппозиции, а также дипломаты Канады, Израиля, Колумбии и т. д. Официальные боливарианские круги проигнорировали факт отъезда Браунфильда. Уже было известно место его следующей миссии — Богота. Ничего хорошего это не предвещало. Браунфильд остаётся врагом Боливарианской революции и с территории Колумбии будет без помех продолжать свою подрывную деятельность.

Хосе Висенте Ранхель так подытожил миссию Браунфильда в Венесуэле: «Он уезжает в ореоле поражений. Он не смог осуществить планы Вашингтона по усилению оппозиции и ослаблению Чавеса. За время пребывания Браунфильда в Каракасе положение Чавеса стало более прочным, его поддерживают 73 процента венесуэльцев, в то время как оппозиция оказалась в безвоздушном пространстве. Браунфильд превратился в заурядного аморального провокатора. Отчаявшись, он решил прибегнуть к самому грязному способу — стал подстрекать к сепаратизму в штате Сулия. Никто (из послов США) в прошлом не осмеливался на такое. Единственным успехом Браунфильда была раздача долларов бешеным и оголодавшим марионеткам из оппозиции».