Угодья Мальдорора

Я числилась редактором классной стенгазеты и была обязана выпускать листок, приуроченный к сбору макулатуры. За три дня до мероприятия я осталась после уроков, получила от завхоза скатанный в рулон лист ватмана, трафареты, фломастеры, гуашь и, разложив все это хозяйство на большом учительском столе, уселась за царское место творить. Итак, в левом верхнем углу красным фломастером напишу объявление про поощрительный приз — билеты в Театр кукол. Это традиция — каждый год победителей награждают спектаклем. Затем надо нарисовать картинки: спасенные от вырубки березки, перевязанные стопки тетрадей, книг, газет… Дальше в ход пойдут лозунги, их наша русичка (и по совместительству классная) Казетта Борисовна приготовила на отдельном листочке.

Когда я взяла эту бумажку, то увидела, что там нет самого главного.

— А девиз?

— Сочини что-нибудь сама, мне на планерку надо. Или место оставь, — сказала Казетта и убежала, цокая каблуками.

Лозунги были такие:

Берегите лес, это наше богатство.

Красна изба пирогами, а Россия лесами.

1 т макулатуры спасает от вырубки 20 деревьев.

Наш класс уже занимал первое место в прошлом году. Еще бы, тогда Танькин отец подогнал целый рафик использованных перфокарт. Но сейчас он был в отпуске и ничем нам помочь не мог.

С капустновскими перфокартами случилась история. Когда макулатуру приготовили к отправке, то есть упаковали и перевязали, на задний двор подъехал «сто тридцатый» с прицепом. Пачки всегда грузили мальчишки, а мы, девочки, просто стояли рядом и смотрели. Сбрасывая давление, ЗИЛ фыркал и шипел тормозными колодками. Подходить к нему было страшно: казалось, машина неожиданно тронется и задавит — или взорвется от натуги.

Добросить связку до самой кабины невозможно, поэтому пацаны организовали переброску в два этапа. Лифшиц со своим неразлучным, как Санчо Панса при Дон Кихоте, спутником Генкой Морозовым, Игорек Агафонов и Дима Васильев залезли в кузов, длинный, метров шесть или семь, а Борька Тунцов и Серега Карпухин остались внизу. Нижние кидали пачки стоящим у заднего борта, а те перебрасывали их к кабине, откуда макулатура аккуратно укладывалась ряд за рядом.

— Готово! — крикнул Морозов, пристроив последнюю пачку.

Водитель поддал газу. Машина рванула вперед. Мы услышали скрежет и ахнули: прицеп, клюнув носом, неуклюже плюхнулся на передние колеса — разорвалась сцепка. От удара несколько пачек перелетели через кабину за борт, прямо в лужу. Грузовик проехал еще несколько метров, прежде чем водила понял, что произошло. Он выпрыгнул из кабины, взглянул на оборвавшееся крепление, хлопнул себя по бедру и заорал:

— А, пионеры, мать их за ногу! Сгружай половину! За театр соревнуются, п… индюшата!

Все ошарашенно смотрели на водилу.

— Что стоим как вкопанные? Разгружай, сказал. Завтра еще раз приеду.

Мальчишки нехотя принялись разгружать фургон. Настроение было отвратительным. Полдня старались, и на тебе. Билеты все равно кому-нибудь дадут, их уже купили, но кураж пропал напрочь. Кое-как парни сгрузили часть стопок с фургона. Водила, ругаясь на чем свет стоит, налаживал сцепку.

— Пионерский привет Сизифу от грузчиков второго звена, — процедил сквозь зубы Лифчик и спрыгнул на землю.

— Угу, передам, — в тон ему ответил водила и хлопнул дверью кабины. ЗИЛ тронулся, подняв облако пыли, и скрылся из виду за поворотом.

И вот теперь мы должны повторить этот подвиг, но уже без поддержки Танькиного папы. Надо постараться. Я обмакнула кисть в банку с красной гуашью и обвела намеченное простым карандашом:

Так держать! Не сойдем с Рубикона!

Я не очень хорошо представляла, что такое Рубикон, но звучало красиво. Идем дальше.

Лес — наше богатство, сохраним его детям.

Хм, каким еще детям? а мы кто? Впрочем, я не особо раздумывала над абсурдностью воззвания — цитаты дала Казетта. Такое писали в прошлом году, напишем и в этом. И наконец, классика жанра:

То березка, то рябина,

Куст ракиты над рекой…
Край родной, навек любимый,
Где найдешь еще такой?

Лозунги я написала за каких-нибудь десять минут. Оставался девиз. Я долго мусолила кончик карандаша и мучительно соображала, пока не вывела следующее:

Газеты старые свои

Тащили все, как муравьи.

Здорово! По-моему, здорово!

Подумав, внизу приписала имя и фамилию. А кто сочинил про рябинку и прочее, я не знала, поэтому оставила цитаты так, без подписи. Вот и все. Готово. Я сложила трафареты и краски в коробку и отнесла в хозблок.

За девиз я получила пятерку.

— Ты сама сочинила? — спросила Казетта Борисовна, указывая на заголовок стенгазеты.

— Сама.

— Молодец! Настоящие стихи. Теперь наш класс точно выиграет.

После этих слов Сашка с Коляном переглянулись.

— В гробу видал эту макулатуру, — совершенно не боясь быть услышанным, сказал Лифшиц. — Только тренировку пропущу.