Угол (СИ)

Серебристо-черный «Роллс-Ройс» купе медленно въезжал в проем металлического забора. Его бежевая окраска — слабая попытка создать визуальную гармонию с соломенным цветом кирпича, из которого был сложен трехэтажный коттедж рядом.

Машина припарковалась у дома. Из нее вышел Валерий Павлович, босс Кати.

Направляясь ко входу в здание, мужчина обратил внимание на девочку лет двенадцати-тринадцати, сидевшую на скамейке сада по правую сторону от дома.

В другой ситуации Валерий не обратил бы внимание на ребенка. Но ему показалось странным, что несмотря на уличную прохладу, девочка была одета в короткие шорты. На левом ее бедре отсвечивал большой синяк, явно от грубого столкновения с чем-либо или насильственного удара. По крайней мере эта гипотеза укладывалась в общую картину: девочка, судя по ее виду, была сильно расстроена. Утопив подбородок в вороте легкого пуховика, она безучастно смотрела в экран своего гаджета. Отпустив размышления об увиденном, мужчина вошел внутрь дома.

В гостинной коттеджа Валерия встретил крупный короткостриженный мужчина в спортивном костюме.

— У себя? — Валерий обратился к охраннику.

— Да, пойдем.

Пока бизнесмен следовал за этим верзилой, он заметил еще двух парней схожей комплекции, сидящих на диване гостинной. «Серьезно он себя охраняет» — подумал Валера про хозяина дома, поднимаясь на второй этаж.

Проводив гостя до двери, охранник открыл перед ним дверь и удалился. Валерий вошел в рабочий кабинет, обставленный по всем канонам безвкусной роскоши: дорогая бархатная мебель не сочеталась с авангардными картинами на стенах. Комнату наводняли бесконечные элементы антиквариата, конфликтующие с пространством, но старательно выполняющие свою главную функцию — показать материальный достаток их обладателя.

Хозяин дома — мужчина сорока двух лет с некрасивым лицом и омерзительно выступающим брюхом указал гостю на кресло.

— Я Глеб. Расскажи о своем бизнесе, — без лишних церемоний начал разговор хозяин дома, когда оба уселись.

— Меня Валерий зовут. Бизнес: пять ресторанов, три мини-отеля, мебель делаю. Оборот нормальный, правда, рестораны и гостиницы проседают сейчас.

— Ну смотри, Валера. Нужно провести сто миллионов через твою бухгалтерию. Десять процентов твои. Сможешь?

— Да, — Валерий кивнул.

— Отлично, — Глеб закинул одну ногу на другую. — Мой человек свяжется с тобой сегодня, все расскажет.

Разговор двух мужчин долго не продлился. Хозяин дома сухо ответил на два уточняющих вопроса Валерия, после чего проводил того к выходу.

Глеб являлся лидером местной ОПГ. Он вел довольно закрытый образ жизни, редко покидая стены своей обители. Этому способствовала сфера его деятельности: торговля химическими наркотиками, сутенерство, контрабанда алкоголя (часть его активов была легальной и выражалась в основном объектами коммерческой недвижимости).

Но в первую очередь затворничество Глеба объяснялось его социопатией, о проявлениях которой ходили неоднозначные слухи в городе. Поговаривали о его чрезмерной, даже по меркам криминальной морали, жестокости и извращенных сексуальных пристрастиях.

Цель встречи с Валерой была ознакомительной. Глеб время от времени отмывал деньги через организации сторонних предпринимателей. В силу специфичности подобных операций проводить их он мог только в пределах определенного круга лиц.

До сегодняшней встречи Глеб не виделся с Валерием, но слышал о его деловых качествах через своих приближенных. Босс Кати не чурался дополнительной прибыли, выходящей за рамки закона, и внушал доверие людям, рекомендовавшим его Глебу. Поэтому последний не стал утруждать себя избыточным общением с новым партнером, ограничившись только визуальным знакомством. Финансовую же сторону дела он вверил своим помощникам, которые и провели последующие переговоры с бизнесменом, посвятив того в детали сделки.

Валерию нужно было отмыть через свои предприятия сто миллионов рублей, вернув Глебу девяносто за вычетом своих комиссионных.

14

Отношения Катерины и Александра крепли соразмерно тому, сколько времени они проводили вместе. Только теперь их союз получил крепкую основу в лице Саши.

Досуг возлюбленных все реже обходился без присутствия ребенка. Исключения составляли романтические вечера в баре или ресторане — время, когда пульсирующие мечты Кати волнами стелились на созерцательное молчание Александра. Она говорила, он слушал. Изредка меняясь ролями, вместе они рисовали картину своего будущего, куда органично вписывались желания каждого.

Самым же ценным временем для обоих являлись короткие эпизоды постельных объятий. Перед сном и после пробуждения. Ночью, после заката, под медовым свеченьем настенных бра. Утром, на рассвете, в ситцевой синеве его отблеска.

В эти минуты мечты Кати были особенно живописны. Александр прижимал девушку сзади, ощущая запах ее волос (лучший на свете). Она в позе эмбриона лежала под укрытием его широких рук. Так они оттягивали подъем, нашептывая друг другу пролог грядущего дня и всей жизни.