Угольки

Я не возражаю против вмешательства. Джексон — симпатичный парень лет двадцати с хвостиком, и он явно без ума от Фэйт. Когда я впервые познакомилась с ними летом, они явно были парой, но не вели себя как пара. Когда я встретилась с ними в следующий раз, они полноценно были вместе. Я всегда гадала, что именно случилось, но спрашивать о подробностях кажется бестактно.

— Куда делся Кэл? — спрашивает у меня Джексон, когда они с Фэйт завершили свою дискуссию. — Мне не помешала бы помощь в амбаре.

— Не знаю. Он размещал наших кур. Может, там посмотришь? — нам пришлось привезти кур с нами, поскольку мы уехали из нашей хижины на пару недель, и они не смогут так долго выживать самостоятельно.

— Я только что был там.

— Хм. Может, стоит проверить конюшни. Он любит лошадей.

Не то чтобы Кэл когда-то признавался мне или кому-то другому, что любит лошадей, но я в этом уверена. Лошади — это очень недавнее пополнение «Новой Гавани». Они неизвестно сколько времени бегали на свободе, после чего Мак поймал их и привел сюда. От меня не укрылось то, как зажглись глаза Кэла, когда он впервые их увидел, или как он торчит возле конюшен, когда ему ничего не нужно делать.

— Понял. Спасибо, — Джексон наклоняется и одаривает Фэйт быстрым небрежным поцелуем, затем уходит с кухни.

Это приятно. Такой жест. Ничего откровенного, и показывает настоящую связь между ними.

Но это заставляет мое нутро неприятно сжаться. Правда в том, что я немного завидую.

Фэйт и Джексон любят друг друга, и им плевать, кто об этом знает. А с чего им переживать? Они, похоже, идеально подходят друг другу.

Чего нельзя сказать про меня и Кэла.

Мы теперь трахаемся друг с другом, и мы занимаемся этим с той ночи, когда грузовик сломался, и ему пришлось много часов идти домой пешком. Я долго хотела этого, и это делает и меня, и Кэла счастливыми. Я это знаю.

Но он все равно ведет себя так со мной, лишь когда мы одни. Дома.

Если кто-то спрашивает о наших отношениях, мы говорим, что мы семья. Это практически правда. В конце концов, никого не касается, что за семейная связь между нами, и как мы ведем себя, когда никого нет рядом.

Но было бы здорово. Быть с ним в такой манере, которая не является грязным секретом.

— Что такое, Рэйчел? — спрашивает у меня Фэйт, занимаясь штопкой одежды. Она никогда не сидит без дела. Ее руки вечно чем-то заняты.

— Ничего.

— Правда? Потому что теперь ты натянула непроницаемую маску, но несколько секунд назад ты казалась расстроенной.

— Нет. Не особо.

— Дело в Джексоне? Во мне и Джексоне? Мы вели себя беспардонно? Я говорю ему, что нам стоит быть осторожнее с публичной демонстрацией чувств, поскольку это иногда смущает людей. И сейчас намного сложнее найти человека, которого можно так полюбить. Нам повезло, но не всем такое дано…

— Нет, нет. Ничего такого. Вы двое ни в коем разе не были беспардонными, — я собираюсь остановиться на этом, потому что я не та, кто открывается людям, даже если считает их друзьями. Но в последнее время эти мысли часто мелькали у меня в голове. Они становились все сильнее и крупнее. Идея о том, что Кэл не хочет, чтобы кто-то знал, кем мы приходимся друг другу. Так что я тоскливо добавляю: — Наверное, дело все же в этом. Просто мимолетная мысль. Было бы здорово… — я умолкаю, потому что закончив предложение, я сказала бы слишком много.

У Фэйт сильное, красивое лицо с сияющей кожей и пронизывающими карими глазами. Сейчас они изучают меня и, похоже, ничего не упускают.

— Я всегда гадала, — бормочет она.

Я выпрямляюсь, стараясь не слишком обороняться. В конце концов, я сама дала возможность своими словами.

— О чем ты гадала?

— О тебе и Кэле. Вы всегда говорили, что вы семья.

Я прочищаю горло и не совсем смотрю ей в глаза.

— Да. Практически.

— Какова именно ваша связь? — Фэйт всегда прямолинейна и не ходит вокруг до около, но она никогда не задавала мне такой личный вопрос. Что-то во мне не дает людям слишком любопытствовать. Должно быть, я выставила перед собой невидимые знаки «Не входить».

— Моя связь?

— Твоя связь с Кэлом. Вы действительно родственники?

Мои щеки ощущаются слишком теплыми, и первый инстинкт — заткнуть ее. Пресечь весь разговор.

Но я этого не делаю. Мне слишком нравится Фэйт, и может, что-то внутри меня должно быть сказано. Этим нужно наконец-то поделиться.

— Н-нет. Не по крови.

— Тогда как вы оказались вместе?

— В старших классах школы у меня был бойфренд. До Падения. Он умер. Кэл его отец.

По ее лицу я не могу понять, удивляет ли это Фэйт. Ее губы слегка приоткрываются, пока она думает.

— О. Понятно, — ее брови сходятся на лбу.

— Похоже, тебе это не нравится. Ты выглядишь сбитой с толку.

— Наверное, так и есть, — говорит она с легким смешком. — Я всегда вроде как думала, что ты и он были…

— Были что? — колебания так не похожи на Фэйт.

— Были вместе. Тайно. Но может, если он отец твоего бойфренда, это было бы странно.

Я откашливаюсь. Пытаюсь придумать ответ.