Угольки

Свернув за угол, я останавливаюсь. Моргаю несколько раз.

Трава примята полосами, где шины оставили следы. Но грузовика нет. Уже нет.

Я начинаю задыхаться. Буквально задыхаться. Мое горло будто сдавило, и мне приходится кашлять, чтобы втянуть хоть немного воздуха.

Кашель причиняет боль моему горлу. Болит вообще все. Я не могу это остановить. Я сгибаюсь пополам и захожусь кашлем.

— Черт, Рэйчел, пожалуйста. Скажи мне, что происходит, — Фэйт подходит ближе. Она держит меня за руку, будто пытается не дать мне упасть. — Если ты болеешь, то тебе надо мне сказать, чтобы мы могли помочь.

И снова я пытаюсь ответить. И снова я просто не могу это сделать.

Грузовика нет. Кэл уехал. Все его вещи… исчезли.

Если он уехал куда-то на день, он бы мне сказал. Если бы ему нужно было побыть одному, он бы мне сказал. Если бы случилось что-то важное, он бы мне сказал.

Если бы он вообще планировал вернуться, он бы мне сказал.

Но он мне ничего не сказал. Он просто исчез, забрав все свои вещи. Я больше не ребенок с иллюзиями. Я прекрасно понимаю, что это значит.

Он сказал мне буквально прошлой ночью. Он верит, что его любовь связывает меня. И самое правильное для него — просто уехать, позволить мне жить жизнью, которую я заслуживаю.

Жизнью без него.

Но я не могу это осмыслить. Не могу вынести. Я давлюсь рыданиями, которые просто не могут вырваться из меня.

Это чересчур. Я не могу с этим справиться. Мое тело и душа не готовы к тому, что во мне существует так много боли. Я не могу не разлететься на куски. Я неуклюже падаю на колени, все еще кашляя и пытаясь рыдать.

— О Боже! — теперь Фэйт кажется реально расстроенной. Она кладет ладонь на мою спину. — Рэйчел, пожалуйста. Какого черта происходит? Ты должна сказать мне, что случилось.

Я дрожу, содрогаюсь, трясусь от шокированного горя. Я на коленях, держусь за живот и наклоняюсь вперед, к земле. Я хочу ответить Фэйт. Я не хочу, чтобы она так расстраивалась. Но я ничего не могу поделать.

— Джексон! — кричит Фэйт, и ее торопливый, ясный голос эхом разносится по ферме. — Джексон!

Мне хотелось бы заплакать, но я не могу. Слез нет. Нет вообще никакого облегчения. Лишь эти ужасные содрогания моего тела.

Я смутно осознаю быстро приближающиеся громкие шаги. Джексон, должно быть, со всех ног прибежал, услышав зов Фэйт.

Кэл тоже прибежал бы ко мне со всех ног, если бы я позвала на помощь.

По крайней мере, я всегда верила, что он бы прибежал.

— Что-то случилось, — должно быть, Фэйт говорит с Джексоном. — Она заболела или типа того. Рэйчел, пожалуйста. Ты меня пугаешь. Я не знаю, что делать.

— Рэйчел, что происходит? — это мужской голос. Знакомый. Но не тот, что мне нужно услышать.

Не его низкое, гортанное бормотание.

Я могу никогда больше его не услышать.

Мой желудок спазматично содрогается. Меня начинает тошнить. Но в желудке почти ничего нет, так что после нескольких сухих, царапающих позывов я лишь выплевываю немного желчи. Она обжигает мое горло. Мой рот. Я сплевываю ее и начинаю беспомощно рыдать.

— О Господи, это ужасно! — я никогда не видела Фэйт такой беспомощной. — Джексон, иди найди Кэла. Быстро.

И это заставляет мое горло наконец-то работать.

— Нет! — я все еще опираюсь ладонями и коленями на землю.

— Мы должны его позвать, Рэйчел. Он тебе нужен. Джексон, иди!

— Вы не можете! — эта фраза вырывается надрывным воем. Мне наконец-то удается выпрямиться, хотя я все еще стою на коленях. Я обнимаю свой живот, потому что кажется, что меня вот-вот опять стошнит. Слезы и сопли наконец-то текут по моему лицу, но у меня нет сил их вытереть.

Теперь это реальность. Не кошмар. Я прекрасно знаю, что произошло, и даже почему это произошло. Я также знаю, что в этот раз не будет чудесного возвращения.

Несколько месяцев назад Кэл часами шел в ночи, отчаянно желая вернуться домой ко мне, но теперь он больше не планирует возвращаться домой.

Прошлой ночью он признался мне в любви, и я посчитала, что это самое крупное. Самое сильное. Единственное, что поистине имеет значение.

Но нет.

Он говорил и много других вещей, и эти чувства всегда будут двигать им.

Его любовь ко мне недостаточно сильна, чтобы их перебороть.

Так что я договариваю предложение. Я выдавливаю слова, хотя они чуть ли не ломают меня пополам.

— Вы не можете его позвать. Не можете. Он ушел.

Глава 11

Я не выбираюсь из постели три дня.

В своей жизни я пережила столько травм и горя, но никогда не расклеивалась вот так. Мне всегда удавалось справляться. Вставать утром и выполнять базовые дела.

Это другое.

Я пытаюсь. Правда пытаюсь. Но не могу найти в себе желание даже выбраться из постели.

Фэйт невероятно щедра, приносит мне еду и регулярно навещает. Я знаю, что не могу долго оставаться здесь, не внося никакого вклада, но она не выражает нетерпения или ожиданий. Лишь сочувствие.

Вечером третьего дня шок наконец-то выветривается, и мрачное, тяжелое отчаяние охватывает меня с полной силой. Я пытаюсь вообразить, как моя жизнь будет выглядеть теперь — без Кэла, без его фигуры в центре всего для меня… но я даже не могу сформировать картинку того, как эта жизнь может выглядеть.