Угольки в долг (ЛП)

— Может, так же, как ты, — парировала она, ненавидя его в этот момент и желая быть подальше. Она хотела быть рядом с Джеем. — Печать была на твоей шее веками, а во мне — восемнадцать лет. Вот и понимай.

Его глаза опасно мерцали.

— Ты никуда не уйдешь.

— Что? — прошипела Ари, дергаясь в его хватке. — Ни за что! — они не удержат ее.

Треск огня был приятным звуком, Красный вышел из перипатоса. Он помрачнел, увидев Асмодеуса перед ней.

— Отпусти ее, Асмодеус.

— Печать не работает на ней. Она не может уйти, пока я не пойму, почему.

— Нет, — Красный пронесся по комнате и стал четким рядом с ними, оттолкнул от нее Асмодеуса, его рука нежно взяла ее за запястье, он заслонил Ари собой. — Азазил уже сказал, что ее обещание остаться было выполнено. Ты не можешь удерживать ее тут против воли.

Красный оглянулся на нее.

— Или ты хочешь остаться?

— Ни за что, — прорычала она.

Красный улыбнулся и повернулся к Асмодеусу.

— Тебе не повезло.

Ари фыркнула, ощущая небольшую победу над Асмодеусом и его злобой.

— Это не конец, — пообещал Асмодеус, приковывая ее взглядом к стене. Ари знала этот страх. Она — то думала, что тут будет свободна от этих выходок джиннов.

Красный шагнул вперед еще раз, марид покинул комнату, дверь хлопнула за ним. Красный посмотрел на мертвого шайтана.

— Прости, — прошептала она. — Я не смогла остановить его.

Красный махнул рукой, тело пропало. Он без тревоги повернулся к Ари. Они были такими черствыми. Жизнь шайтана ничего для них не значила.

— Ты не виновата, — он разглядывал ее мгновение. — Ты можешь терпеть приказ Печати?

— Похоже на то.

— Что ж, — он нахмурился. — Постараемся скрыть это. От этого могут быть проблемы. Готова уйти?

— Конечно, — она оглянулась туда, где был убит шайтан. Вот, что делала с ними такая жизнь? Они привыкали к жестокости и смерти. И тело становилось оболочкой. Разве это жизнь?

Красному стало не по себе, ему было сложно смотреть на нее.

— Отец намекнул, что племя Джея может знать, как его найти.

Облегчение и надежда хлынули на нее, выводя из депрессии.

— Это чудесно. Идем.

— Ари, стой, — Красный сжал переносицу с тревогой во взгляде. — Я отстранил Стеклянного от поиска лабарту для Чарли. Мы оставили его в мотеле в Хьюстоне, зная, что он вряд ли успеет ее там найти.

Ари ответила тихо от потрясения:

— Я это ценю. Но не прощаю. И не доверяю тебе.

— Я не… — он подавил вздох. — Я и не пытался этого добиться. Отец не рад, что я не выполнил задание. Он хочет, чтобы Чарли встретился с Акашей.

Страх вернулся.

Ари судорожно вдохнула.

— Расплата.

— Так он работает.

— Ладно…

— Но… боюсь, если Белый узнает, что ты уже не Печать, он выместит злость на Джее, а отец уже не защищает ее.

Осознание было ужасающим.

— То есть… я должна выбрать, кого спасать первым, и второй может умереть, пока я до него доберусь?

Он кивнул с сожалением во взгляде.

— Я не могу помочь Чарли, Ари. Отец может отомстить чем — то хуже.

— Боже, — думай. Думай. — А мама? — отчаянно спросила она. — Она не может помочь Чарли?

Красный резко покачал головой.

— Я не могу вовлекать ее в такую опасность. Белый может найти ее и тогда…

— Ладно, — прошептала Ари. — Понимаю, — она выдохнула и кивнула, приняв жуткое решение. — Мне нужно связаться с Ро. Ты можешь хоть это сделать? Они — лучший вариант.

Красный кивнул, словно ожидал этого.

— Ты сделала выбор. Ты посылаешь их за Чарли. Ты идешь за Джеем.

Ари ощущала слезы стыда в горле.

— Я этим не горжусь, но да.

— Мне жаль, Ари.

Глаза Ари вспыхнули от возможных последствий ее выбора.

— И мне.

25

Постоянные потери и находки утомили мою душу

Сколько дней прошло? Или то были часы?

Или хуже — недели? Месяцы?

Удушающая тьма была пустотой, холстом перед художником, манила пленника заполнить ее картинками — Ари, отца, безликой матери. Воспоминания терзали Джея. Страх душил его от картинок мертвого тела Ари, парящих в темноте.

От этого он кричал отпустить его, пока не охрип. Он не ощущал Ари. Бутылка гасила энергию Джея. Он надеялся, что дело было в этом, а не в том, что Ари…

Он не знал, жива она или мертва, и это было хуже всего. Если он выберется из бутылки и узнает, что Ари больше нет…

…Джей не мог дышать.

Как он мог вернуться после такого?

Ее милая улыбка озарила тьму, Джей потер рукой грудь, ощущая боль. Так было, когда кого — то сильно любил?

Мысли о похитителях вызвали яростные слезы на глазах, он не позволял их с детства. Он был ранен знанием, кто они — те, кто должны были защищать его. Его терзала правда, что ему стоило послушаться себя давно и держаться подальше от Ари. Он не хотел никого так сильно любить. Никогда.

Теперь было поздно. Возврата не было. Он не мог уйти от нее теперь, даже если инстинкт выживания твердил так сделать.

Он должен убраться отсюда. Должен спасти ее…

* * *

Черно — белая плитка пола дома Битаров напоминала шахматную доску. Белый украл у нее Джея, насмехался, как в тот раз, когда он убил приемного отца Ари, Дерека.

— Шах и мат.

Мерзавец.