Угонщик (СИ)

— Та-а-а-к. — задумчиво протянул адвокат: — Смеетесь, значит. Получается, что провокация у вас более обдуманная. Что, обвините меня в изнасиловании вашей подстилки, как ее там, Маргариты?

— Почему моей подстилки? Скорее вашей подстилки, Беляевой Кати.

— Она же только что родила! Я бы с ней не стал…- Борис непроизвольно сморщил морду лица.

— Ну, значит, не срослось! — забавлялся на своей табуретки мент.

Вдруг лицо адвоката побелело.

— Вы меня фотографировали! Вы меня фотографировали…- глаза Бориса непроизвольно скосились под кровать, где вызывающе блестел своими анатомическими подробностями огромный фаллоимитатор.

— Ну! Ну! Договаривайте! — подбодрил его торжествующий мент.

— Вы меня сняли с этим! Вы меня собрались шантажировать!

— Ну, не надо так горячиться. — попытался успокоить раскрасневшегося и задыхающегося от переполняющих его эмоций адвоката мент: — Если и собираюсь вас шантажировать, но не на столько, как вы подумали.

Мент торжествующе развел ладони примерно на сорок сантиметров.

— Я же не зверь. Если и соберусь, то совсем немного, вот настолько. — опер развел пальцы примерно на четыре миллиметра.

— Хорошо, чего вам от меня надо. Денег, наверное?

— Я от вас, любезный, денег даже в голодный год не возьму. — став мгновенно серьезным, прогавкал мент: — Мне от вас надо, чтобы вы больше не занимались делами, в которых фигурирую я. На этом пока все.

— А что, последует продолжение? — стараясь говорить насмешливо, но в душе леденея от страха, спросил Борис.

— Не знаю. Мы просто будем с вами дружить. Ну, наверное, не друзья-друзья, но хорошие приятели. И вот вам приятельский совет — прекращайте играться с бандитами, вас адвокатские корочки не помогут, умрете очень скоро.

— А если я откажусь? Что вы сделаете? Пошлете фотографии в газеты, как я с этим…- адвоката всего передернуло от отвращения, когда он ткнул пальцем под кровать: — Да вы не посмеете! И никто не посмеет это опубликовать!

— Вы серьезно? Не будьте таким наивным. Скоро по центральному телевизору покажут человека, похожего на генерального прокурора с девушками, похожими на проституток в месте, похожем на баню, а вы про себя тут возомнили… Да и публиковать не придется. Если пойдет слух, что адвокат такой-то тыкает себе во все места резиновым членом, многие ваши клиенты, с кем вы, возможно, за руку здоровались, пили вместе или деньги давали-брали, скажут, что это не по понятиям. Последствия вам рассказать? Ладно, засиделся я у вас, пойду.

— Постойте. Отдайте мне снимки, я вам готов дать за них…

— Борис Семенович, разговор этот пустой. Денег, как я сказал, я от вас не возьму, и все, что у меня есть, останется у меня в залог наших хороших отношений.

— Хорошо, хорошо! А где моя одежда?

— Вот, в тумбочке ваша одежда лежит, обувь в коридоре.

Борис, завернувшись в одеяло, бросился к тумбочке, с облегчением достал оттуда свой портфель, расстегнул его и… в его глазах, которыми, он смотрел на меня стояла такая глубокая детская обида:

— А где? Вы же сказали, что деньги у меня не возьмете! А сами! Где?

От этой не замутненности я даже упал на табурет:

— Борис Семенович, вы это серьезно? Вы надеялись найти в своем портфеле и прикарманить мои деньги, которые вы обманом выцыганили у Риты, якобы на подкуп судей?

— Почему обманом? Она сама мне их дала!

— Борис Степанович, вы так долго рассказывали наивной девушке, что вы со всеми судьями вопрос решаете, открывая ногой дверь в их кабинеты. И так живописно рассказываете, в каких позах вы добивались оправдательных приговоров от молодых судей прямо в совещательной комнате, что мы решили, что вам, такому супермачо, деньги для взяток не нужны, вы же так- я сделал несколько возвратно-поступательных движений тазом: — все вопросы решаете!

Борис содрогнулся: — Вы и это записали? Боже мой, какой я идиот!

— Конечно, идиот. — не стал спорить я: — Тащить в постель женщину, которую впервые видите, вымогать у нее деньги на взятку и еще нажираться с ней до поросячьего визга, вы действительно оригинальный человек. Кстати, о постели. В этой постели недавно дедушка старенький умер, долго болел и умер. Это вам так, для информации. Дверь захлопните за собой. — я вышел, больше не обращая внимание на крики адвоката, несущиеся в мою спину.

Я поднялся на последний этаж и открыл ключом дверь в свою квартиру. За окном еще было темно, из комнаты доносилось сонное сопение нескольких существ. На ощупь я снял куртку и обувь и прошел к кровати. Из темноты меня схватили сильные руки и потянули к себе.

— Рита, Рита, прекращай. — я уперся во что-то мягкое.

— Ты мне должен, Громов! — в полумраке, женщина, обряженная в мою футболку, приподнялась на локте: — Ты мне не дал такого самца изнасиловать. Так что, давай, компенсируй.

— Рита, я тебе должен буду. Ты не забыла, что ты еще подсудимая, а я милиционер.

— Какой ты нудный бываешь, Громов. Ну и ладно, через неделю кода сроки на обжалование пройдут, я с тебя не слезу. Лучше расскажи, почему ты снимать Борюсика с членом в жопе не стал?