Угрюмые твари

Вокруг тела вспыхнула белесая аура читерской Физической брони, и я тоже нырнул в кусты, но десятикратно возросшая Скрытность позволила пройти сквозь частокол веток практически бесшумно.

Вывалившись из кустов, я практически нос к носу столкнулся с Сытым, скатывающим на берегу в рулон пуховый спальник.

– Какого?!... – по-бабьи тонко заголосил было потрясенный моим явлением толстяк, но договорить не успел.

Короткой очередью из калаша я в кровавое месиво превратил его широкую, как луна, морду.

Сидящие поодаль Гвоздь с Цыганом на выстрелы отреагировали с похвальной сноровкой – оба вскинули мне навстречу стволы, и на курки мы втроем надавили практически одновременно.

Три автоматные очереди загрохотали в унисон, мы лупили друг в друга буквально с пяти метров, ни отскочить, ни уклониться, на такой дистанции было решительно невозможно. Разумеется, я без вариантов наглухо завалил обоих. Гвоздь с Цыганом тоже ни разу не промахнулись, но из-за активированного Дара пули вязли в защитной ауре, а я ощущал лишь болезненные толчки по груди и лицу.

Последнего мура нигде не было видно.

Я двинулся вдоль берега, вглядываясь в кусты. И почти сразу же за спиной громыхнула автоматная очередь.

Резко развернувшись, едва сдержался, чтоб не пристрелить союзницу.

Оказалось, стреляла Белка, управившаяся с Клещом, и двинувшаяся следом за мной для подстраховки. Жертвой ее выстрела стал Псих – этот урод решил подкрасться ко мне с ножом сзади. Чересчур уверовав в читерскую защиту, я чуть не проморгал эту подлую атаку. Если б не вмешательство напарницы, удар ножом, как не дистанционная атака, мог запросто стоить мне жизни.

– Спасибо! – буркнул я, возвращаясь.

– Ну что ты, прикрывать твою задницу – моя работы, – рыкнула Белка и залилась каркающим смехом.

– И все-таки, откуда ты узнала о моем Даре? И с мурами этими, у меня сложилось впечатление, ты не первый день знакома. Колись, Белка, ты мысли мои что ли способна читать?

– В некотором роде, – хмыкнула кваз.

– Это не ответ.

– Уж какой есть.

Решительно оттерев меня шипастым плечом, Белка подбежала к куче уложенного мурами барахла и стала потрошить рюкзаки, раскрывая подряд все молнии и вываливая на землю все содержимое.

– Эй, ты че? Аккуратнее! – возмутился я, когда вывалившаяся из третьего рюкзака бутылка водки, отскочив на камни, с жалобным звоном разбилось.

– Да забей, Рихтовщик, – отмахнулась кваз, отбрасывая пустой рюкзак и принимаясь за следующий, – все отсюда упереть, один фиг, не сможем.

– Но свинячить-то в оазисе зачем! Об это стекло на берегу потом какой-нибудь хороший человек может ногу порезать.

– Зануда блин, – фыркнула Белка и тут же радостно взрыкнула: – Ну наконец-то! Вот она – моя прелесть!

Белка подхватила вывалившийся из рюкзака моток янтаря, раздвинула когтистыми пальцами сделанный мною разрез и попыталась вытрясти содержимое на ладонь.

Разумеется, у нее ничего не вышло. Моток уже полдня как был пуст.

– Дерьмо! – Белка в сердцах швырнула пустую «шкатулку» на гору вещей. – Теперь неделю придется ждать, пока твой Дар откатится?

– В смысле?

– В коромысле, блин! Не тупи, Рихтовщик. Дар твой, квазовскую личину замораживающий – сколько до его восстановления осталось?

– Шесть дней.

– А я че сказала? Неделю? Ну извини, на день просчиталась. Хотя шесть дней, разумеется, куда как лучше семи. Впрочем, сейчас бы все равно ничего не получилось. Для завершения обряда блокировки нужен высокоуровневый знахарь.

– Так ты чего, не хочешь больше быть квазом?

– Я никогда и не хотела.

– Выходит, Скальпель меня снова обманул. Вот урод!

– Да забей ты на Скальпеля. Блин, Рихтовщик, у тебя белый жемчуг звездой накрылся, а ты по уроду какому-то, что за тридевять земель, угораешь.

– Ниче у меня не накрылось, я в ячейки его спрятал.

– Да иди ты!.. Ну, слава Стиксу, хоть чему-то научился! Ты ведь поделишься со мной одной жемчужиной, правда?

– Ага, щаc! Только шнурки поглажу!

– Не будь уродом, Рихтовщик! Я ж знаю, ты всегда хотел спасти свою Белку!

– Да откуда ты, нахрен, это можешь знать?

– Сам же догадался. Дар у меня. Мысли твои читать умею.

– Не гони, нет у тебя никакого Дара!

– Да с хрена ли нет то?!

– Мля! Белка! Че происходит, а? Если ты способна прочитать мои мысли, зачем цирк этот с потрошением рюкзаков устроила? Получается про жемчужины не знала. А я о них без конца думаю. Значит, нет у тебя никого Дара.

– Рихтовщик, ну че ты, а, – подошедшая Белка ткнулась квазовской мордой мне в грудь. – Я ж, в натуре, твоя лучшая подруга. Клянусь Стиксом!

– Ага, лучшая, – проворчал я, неожиданно для самого себя обнимая бронированное тело подруги. – И дня не прошло, как насмерть зарезала.

– И из-за такого пустяка, ты лучшей подруге зажал всего одну жемчужину. У тебя ж их еще, минимум, штуки три остаться должно.

– Четыре.

– О! Получил новую ячейку. Поздравляю.

– Млять! Да какого хрена?!

– Задрал, Рихтовщик! Просто дай мне одну гребаную жемчужину. И – клянусь! – сразу все узнаешь.

– Фиг с тобой… Но если потом не ответишь на мои вопросы…

– Отвечу! Обязательно отвечу!