УГРО: операция «Волкодав»

Кирпич слышал эту историю. При нападении шайки Паштета двое охранников банка начали отстреливаться. Одного бандита убили наповал, второго ранили.

Нападающие не испугались, потому что их было с десяток человек. Навалились разом, одолели числом. Оба инкассатора погибли. Бандиты взяли неплохой куш.

В газетах о происшествии промолчали или отделались парой строк. Но слухи ходили, что сумма награбленного оказалась огромной.

Кирпич осмотрел сумку с деньгами, пощупал золото.

— Молодец. Только ты знаешь, что теперь власти усилили охрану?

— Ну и что? — Паштет усмехнулся. — В тот раз мы пистолетами были, потом автоматы возьмем. А надо будет, и пулемет найдем.

Кирпич пронзительно смотрел на помощника.

— А может, танк раздобудешь? Или бронепоезд? Чего мелочиться?

— Могу и танк, — Паштет продолжал улыбаться, но потом заметил мрачный взгляд пахана и осекся. — А что не так, Кирпич?

Дед отвернулся, подошел к столу и взял бумагу, исписанную большим стариковским почерком. Передал Паштету:

— Вот здесь список блатных ребят по нашему городу. Добавь, кого забыл. И собирай сходку. Всех тащи, даже самых отмороженных.

— А по какому поводу базар? — спросил Паштет, проглядев список. — Спрашивать будут.

— Беспредела много, — строго сказал Кирпич. — Надо утихомирить людей. Иначе нам абздец будет.

Паштет поглядел на авторитета. Подивился его опасениям.

— Так ведь повсюду сейчас так, Кирпич, — он попытался убедить старика. — После войны разруха, у народа денег нет. Или грабь, или с голоду подыхай. Сейчас все за волыны взялись. Тем более, с войны мужики вернулись, без дела остались. Без куска хлеба.

— Я все понимаю, — ответил Кирпич. — Но власть этого долго не потерпит. Стрелять будет, как бешеных псов. На улицах. Зуб даю, скоро так и будет. И нас всех завалит.

Паштет задумался.

— Есть резон, — наконец, ответил он. — Мне ребята из блокадного Ленинграда сказывали. Там за кражу продуктовых карточек на месте расстреливали. Без суда и следствия. Но тогда военное время было. Трибунал. А сейчас суды.

— Короче, надо эту тему с обществом обкашлять, — решил Кирпич. — Воровать воруйте, а крови лить не надо. Иначе власть вконец обозлится. Созывай сходку.

Дверь спальни открылась, вышла растрепанная Клеопатра. Улыбнулась Паштету, подошла к столу. Жадно выпила квасу. Бесстыдно поглядела на Паштета:

— Горло пересохло. У меня всегда так, после кувырков в кроватке, — запахнула чересчур открытые полы халата.

Паштет посмотрел на ее щедрые формы, едва скрытые халатом, едва отвел взгляд. Только и ответил старику:

— Как скажешь, Кирпич.

У него еще было много вопросов, чтобы обсудить с теневым хозяином города. Они еще долго сидели за столом. Закусывали, пили и разговаривали. Далеко за полночь Паштет встал.

— Понял, все сделаю.

Кирпич вышел его проводить, да и освежиться на свежем воздухе. Выкурить самокрутку и облегчиться. Клеопатра сидела в кресле, листала журналы.

Они вышли на крыльцо. Кирпич жил в скромной одноэтажной хибаре на краю рабочего поселка. Вокруг забор из кольев. Небольшой садик.

Деревья еще голые, без листьев. Трава не выросла. Грязь и слякоть. Дальше у забора — туалет. Возле дома поленница.

Паштет спустился на ступень ниже, тоже закурил. Стояли, пускали в воздух кольца дыма.

— Кстати, насчет сормовских… — начал было Кирпич и со стороны ворот раздались выстрелы.

Неизвестный стрелял из пистолета. Бах! Бах! Бах! Сам стрелок надежно укрылся за воротами, невидимый в полумраке.

Кирпич тут же присел, ушел в сторону. Одна пуля впилась в дверь, другая в косяк. Еще одна ударила в стену.

— Хр-р-р, — заклокотал Паштет, качнулся, осел на колени.

На Кирпича брызнуло что-то теплое. Он не сразу понял, что это кровь помощника. Сам он опустился еще ниже, спрятался за Паштета. Тот как раз, хрипя, распластался на крыльце.

— Кирпич! — закричала Морозова из дома. — Кирпич! Кто там шмаляет?

Выстрелы прекратились, от ворот в сторону метнулась низкая тень.

— Стой, падла! — с обеих сторон раздались крики. Это наконец-то пристяжь очнулась, его торпеды, которые должны были охранять пахана. — Стой, не уйдешь!

— Он к реке побежал! — закричал Кирпич. — Держи мразь!

Обернулся к дому, остановил Клеопатру:

— Сиди там, не высовывайся! Он Пашу задел!

А сам уже наклонился к Паштету. Тот лежал, еще дергался, тряс руками и ногами. Горло и грудь прострелены навылет, кровищи натекло целое ведро.

— Лепилу сюда, быстро! — заорал Кирпич, но никто не отозвался.

Но когда его подручные, наконец, прибежали, Паштету помощь врача уже была не нужна.

— Нашли мразь? — глухо спросил Кирпич.

Его адъютанты кивнули.

Глава 11 Ловушка

Юшков улыбнулся.

— А вот это хорошие новости, товарищ майор. Очень хорошие. Теперь мы можем насесть на него. Он теперь во всем сознается. Как миленький.

Огородников указал назад.

— Значит так. С Парновым сейчас работает Гущин. Не мешайте. Как получит признание, тогда устраивайте очнулся ставку с этим, вторым, Джураевым.

— Разрешите выполнять, товарищ майор? — Юшков вопросительно смотрел на начальника.