Угроза

После этого Фольш исчез, и странный сон сменился чем-то обычным, бесформенным. Но даже в новом сне Олаф помнил предыдущий. Вспомнил о нем и утром.

Утром Зижда действительно разбудил людей до рассвета, чтобы они успели позавтракать затемно. Олаф забыл о шаре и он выкатился на траву, когда сотник поднялся, но никто этого не заметил. Шар снова занял место в кармане, теперь чивиец склонен был считать его сокровищем.

Не нужно было долго соображать, откуда к нему пришел Фольш. Все сходилось - и новые способности, так похожие на умения колдунов Фольша, и загадка появления этих людей. Все просто: надо только найти шар, а дальше бог сам объяснит, что надо делать. Сон помнился настолько ярко, четко, что даже Олафу стало страшновато. Как же будут реагировать на видения обычные люди, такие как Люсьен или Сайка?

Соблазн выбросить шар был велик. Кто знает, каковы его возможности? Эта штука свела с ума не одного степняка, почему бы и первому карателю Чивья не пополнить их ряды. Но охотничий азарт оказался сильнее. Столько лет бесплодных погонь по степи, столько колдунов, умерших за миг до того, как к ним прикоснулись воины - и вот он, четкий след. Шары разбросаны по степи, их находят, и спустя некоторое время горят города.

Где-то в затылке билась одинокая, сама себя боящаяся мысль: а что, если Фольш и в самом деле существует? Но сотник надеялся, что сможет там ее удержать. Нельзя верить всему, что видишь или слышишь. Конечно, шар - удивительная вещица, сделать в городской кузнице его не могли. Но когда-то по этой земле ходили удивительные мастера, оружие которых исправно рубит головы по сей день.

Отряд снова двинулся в путь. Зижда провел их вдоль обрыва еще порядочное расстояние, зато дальше оказался вполне пологий подъем, след давнего обвала. Осколки скал занесло землей, на ней проросла трава, все это давало хорошую опору лапам пауков. Смертоносцы даже не попросили людей слезть, взобрались наверх и опять пошли на север.

Зижда торопился, не жалея себя. Кодекс чести гнал за Оком Повелителя и остальных смертоносцев, поэтому караван двигался очень быстро. Теперь пассажиров порядком трясло, и разговоры сами собой прекратились, не говоря уже о песнях.

К вечеру показались снега. Только тогда Зижда смилостивился над своими сородичами и остановился, приказав разбивать лагерь. Подниматься выше означало для восьмилапых просто замерзнуть ночью, уснуть, и долго оттаивать под утренним солнцем.

"Первыми поднимите меня, Вачи и Мешша," - распорядился Зижда, обращаясь сразу ко всем. - "Оставите нас по ту сторону, на границе снегов, и вернетесь за остальными. Мы обойдемся без присмотра."

- У нас есть Сильда, - напомнил Стас. - Она же не будет ходить с нами через перевал туда-обратно. Останется с вами.

- Ой, я боюсь, - громко прошептала джетка.

Женщину все еще пугали восьмилапые, ведь все лето она провела на Джемме, не показываясь в городе. Поездка в город, быстрая, удобная и безопасная, примирила ее с необходимостью видеть пауков каждый день, но оставаться с ними наедине она боялась.

- Ты им нужна, - помог джетке решиться Олаф, который видел ее искренний страх. - Восьмилапые будут лежать замерзшие, неподвижные. На границе снегов нет насекомых, но какие-нибудь мухи могут прилететь. Тебе было бы приятно, если бы ты не могла пошевелиться, а мухи пили твою кровь? Просто встанешь над смертоносцами с веткой и будешь их охранять.

- А вы быстро вернетесь, высокий господин сотник?

- Постараемся побыстрее, нас Стас будет за собой тащить.

На ужин пошли припасы джетки, их пора было съесть, чтобы хоть немного уменьшить груз. В снегах смертоносцы людям не помощники, а обуза. За один раз всех пятерых восьмилапых перетащить на веревках по снегу не получится, значит, придется возвращаться.

Ночью у Олафу опять пришел Фольш. Он поздоровался с ним по имени, и утром именно это больше всего портило настроение сотнику. Речь бога оказалась очень похожей на предыдущую, вот только в конце он напомнил чивийцу, что неплохо бы покурить наса.

- Это угодная мне трава! - важно произнес Фольш. - Не забудь, ты - избранный! Я говорю не со всеми.

Запомнить лицо, или хотя бы рост, сложение бога не удалось. Да и как это сделать во сне, когда не владеешь не то что телом, а даже мыслями? Может быть и обращение к сотнику по имени ему просто приснилось?

"На то время, пока я буду лежать неподвижно, но смогу разговаривать, я останусь Оком Повелителя," - напомнил Зижда, начиная утром подъем к перевалу. - "Если меня не будет с вами, или я не смогу говорить, меня заменит Олаф. Он - сотник. Прости, Малый Повелитель Сайка, но ты не уроженец Чивья, и согласно традиции не можешь командовать отрядом горожан."

Атаман спокойно кивнул, не спросив даже, сколько именно в отряде чивийцев. Если не считать смертоносцев, то к таким можно было отнести одного лишь Олафа. Солнце ярко сияло, отражаясь от снега. Пройдя половину расстояния, караван остановился.

"Перебирайтесь все на нас," - приказал Око, имя в виду себя, Мешша и Вачи. - "Когда прикажу прыгать, не сбрасывайте груз."