Угроза мирового масштаба 3 (СИ)

Ну а наркоман, который за эти несколько мгновений даже не понял, что происходит, внезапно издал непонятный полувздох-полувсхлип и медленно осел на асфальт. Безвольно и неотвратимо, будто у него разом отказали все мышцы в теле и он неожиданно превратился в мешок с костями.

Твою мать.

Не сводя взгляда с того места, в котором пропал человек в маске, я медленно приблизился к нему и обыскал все вокруг. Конечно, сразу же нашлась портальная метка на стене, прикрытая мусором — как раз примерно там, где и исчез противник. Значит, он и правда перенесся, а не просто стал невидимым или как-то еще обдурил меня. Он на самом деле сбежал, не став нападать, пытаться меня устранить или поймать, чтобы выяснить, кто я такой.

Да, он просто сбежал.

Убедившись в этом, я развернулся и подошел к наркоману, который уже даже не сидел, он просто упал на бок и больше не двигался. Его глаза были закрыты, а под головой медленно растекалась лужа крови.

Он был не жилец — тут никаких сомнений.

Я присел рядом с ним и быстро, стараясь не испачкаться в крови, осмотрел. Парня убили моментально и профессионально, и причиной тому был железный шип, торчащий точно из уха.

Вот значит что за движение сделал человек в маске, прежде чем исчезнуть — он наколдовал железный шип. Причем не такой шип, какой создавал я в бою с троттлистами — я тогда по классике собирал его в ладони и «выстреливал» из нее.

От человека в маске же я не заметил никаких особенных магических потоков (ну разве что пару искр, но я на них даже не обратил внимания, решив, что это срабатывает портальное заклинание), а это значит, что он не выстреливал шипом. Он его создал сразу на том месте, которое собирался поразить, то есть в ухе у жертвы.

Если сложить всё это с портальной сетью, то вывод вырисовывался очевидный, но неутешительный: человек в маске — это маг, который предпочитает использовать фиолетовую ману, заклинания связанные с перемещением себя и объектов в пространстве.

Круг подозреваемых сразу сузился, но пока еще имелось слишком мало информации для того, чтобы указать на кого-то конкретного.

И, к сожалению, узнать что-то больше пока неоткуда. Наркоман мертв, и очевидно, что человек в маске убил его целенаправленно. Именно для того, чтобы его не допросили, не получили еще больше информации и не догадались, кто скрывается под маской.

Жалости к наркоману я, конечно, не испытывал — он сам выбрал свой путь и наверняка скопытился бы от своей дряни чуть позже. Может, даже намного позже, но сути дела это не меняет — все равно бы он склеил ласты, причем довольно неприятным способом. Лучше уж так — быстро и почти безболезненно.

Аккуратно перевернув его на спину, я разжал стиснутый в последнем смертельном спазме кулак и достал из него фотографию, которую человек в маске передал наркоману. Фотографию новой цели, на которую обратили внимание троттлисты.

И даже не очень удивился, когда увидел, что на ней изображен Ганс Лютес. Рыжий парень Лютес из аристократов Академии, а заодно и член моей боевой группы.

Так вот что значила фраза наркомана о том, что это очень сложное задание.

Он знал, что Лютес в данный момент проходит обучение в Академии и на улицах города появляется, по сути, только один день в неделю (а теперь уже и это далеко не всегда происходит), а значит, сбор информации о такой цели будет долгим и сложным.

Никто же не пустит такого доходягу в стены Академии, а значит, придется работать только по воскресеньям и надеяться на то, что Лютес не надумает провести свой выходной с семьей и не будет покидать свой особняк до самого вечера.

Да уж, я бы тоже сказал, что задача слишком сложная. Я бы даже наверное отказался от нее, поскольку соотношение потраченного времени к итоговому результату прямо-таки аховое. А вот наркоман не мог отказаться — ему нужны были деньги на новую дозу. И на старые долги наверняка тоже.

Я аккуратно сложил фотографию вчетверо, убрал в карман и поднялся на ноги.

Человек в маске оказался быстрее, чем я думал. Значит, он всегда держится настороже, как пугливая крыса, и мне, похоже, просто повезло, что он не заметил меня в первую же секунду, как я вырулил из-за угла в поле его зрения. Любое движение, которое происходит рядом, сразу же расценивается им как угроза, и на неё он реагирует молниеносно.

Но при этом он не стремится сражаться.

Он даже железный шип кинул не в меня, что было бы логично — устранить нарушителя, — а в того, кто работает на него же! У него было время только на одно действие — или с гарантией уничтожить своего же агента, или попытаться уничтожить пришельца, но с неизвестным результатом, поскольку он вряд ли даже рассмотреть меня успел, не то что понять, что я из себя представляю.

И он выбрал уничтожение своего агента.

Вывод из этого напрашивается такой же интересный, как и очевидный.

Человек в маске боится оказаться рассекреченным намного больше, чем… чем вообще всё. Скрытность и анонимность — его единственная защита от всех опасностей, а значит, как воин, как боевая единица он мало что из себя представляет.