Угроза с Марса

— Будем откровенны, чтобы никто не мог заблуждаться. — Он говорил на юните медленно и не слишком бегло, но вполне понятно. — Я здесь потому, что мой народ под угрозой. Истинные Люди, которых вы называете руккерами, не хочет более терпеть чужаков-поселенцев. Эта планета наша — мы оплатили ее своей кровью. — Взгляд Тау Ланга застыл, и все молча ждали продолжения. — Но не все из нас мыслят, как малые дети. Многие обеспокоены событиями последних лет. С юга, вот отсюда, появляется новое оружие. Вожди, не согласные с новыми мыслями, зачастую исчезают бесследно. Начались постоянные разговоры об объединении, о том, что мы должны стать единым целым, чтобы набрать силу и выгнать вас, гринго, с наших земель. Мы стали народом, отколовшись от единого целого! Все наши законы построены так, чтобы мы могли оставаться разными. У нас хранятся дневники мужчин и женщин, которые бежали из первых поселений. Они хотели свободы быть собой, и они же создали весьма необременительные правила, позволяющие людям жить вместе и при этом оставаться в одиночестве, жить так, как подсказывают душа и разум. Если вы не поняли меня, я повторю сначала. Потому что вы должны меня понять, как понял Луис, иначе вся планета погибнет. И мой народ — в первую очередь. Погибнут все.

Голос вождя звучал проникновенно. Все молчали. Даже до ван Шутена дошло, что он слышит нечто уникальное — руккер сам объясняет основы своей философии. Слейтер испытал сильное потрясение, но достаточно быстро овладел собой и лишь тогда понял, что руккер немолод. Несмотря на его крепкое сложение и обманчивую подвижность, стоило ему заговорить — и стала видна сеть морщин на смуглой коже.

— Я пришел к моему другу Луису, — продолжал Тау Ланг, и тонкие морщины на его лице чуть разгладились. — Он знает, что я говорю не только от себя, но и от имени других. С юга к нам приходит зло. Истинных Людей используют. Юношей воспитывают в духе, против которого мы всегда выступали. Мудрых Женщин не слушают. Двое конселов исчезли на землях моего клана, расположенных далеко к северу отсюда, возле вашего форта Перон. Они думали так же, как я. Мне угрожали. Мне посылали сообщения с угрозами. Мне в пищу подмешивали яд. Но я распознал его. Среди Истинных Людей применение яда допускается только после формального объявления о кровной вражде. Либо ядом может воспользоваться женщина. Они, женщины, живут по своим правилам. Но я слишком стар, чтобы женщина пыталась отравить меня. И у меня нет кровных врагов. Так вот. — Он с бесстрастным лицом оглядел собравшихся. — Я здесь затем, чтобы помочь. Что бы ни стояло за происходящим в южных краях, это не друг Истинным Людям. Уроки нового приходят откуда-то извне. Появляется много неизвестного нам оружия, и то, что я о нем слышал, нравится мне так же мало, как эти уроки. Луис жил на земле моего клана. Я пришел помочь ему и получить помощь. Из двух врагов, по моему суждению, вы, гринго, — менее опасны. Вы хотите загнать нас в фермеры и заставить копаться в грязи. А чего от нас хотят те, с юга, мне неведомо, но я чувствую в этом зло. Это скрытый враг, который, думается мне, любит нас не больше, чем вы, и хочет сотворить с нами нечто неизмеримо худшее. Мы — я и мои единомышленники — на время прекратим воевать с вами, гринго, и вместе отыщем и вырвем из почвы корень зла. Без нашей помощи вы его не найдете — это я вам точно могу сказать. Так что вам придется забыть, что я убивал гринго, и дать мне возможность забыть, что вы убивали руккеров. А когда все это кончится, мы снова, как обычно, сможем убивать друг друга, — впервые за все время Тау Ланг улыбнулся. У него были красивые, но серые, а не белые зубы — характерная черта всех руккеров, причиной которой был, по-видимому, недостаток каких-то минералов.

Все молча переваривали слова консела. Первым нарушил тишину Мюллер:

— Тау Ланг, покажи им то, что ты принес.

Из большого, искусно сработанного мешка, висевшего на плече, старый вождь извлек какой-то предмет и протянул его Слейтеру. Это была клинообразная металлическая трубка длиною в фут. На одном ее конце был шар, на другом, что потоньше, было просверлено крохотное отверстие. Все вместе напоминало изуродованную спринцовку с цельнометаллической «грушей». Металл был необычным на ощупь, прочный и синеватого оттенка.

— Что это? — спросил Слейтер, осторожно ощупывая предмет.

— Оружие. Сейчас оно разряжено. Его хозяин был молодым воином из клана Кошака, что жил в тех самых южных лесах — если, конечно, его раскраска и снаряжение не были маскировкой. Теперь он мертв и рассказать ничего не может. Будь он жив, я мог бы заставить его говорить. Или Мудрые Женщины нашего клана. Он пытался убить меня из этой штуки, но слишком шумел. Позор клану Кошака — их воин не сумел справиться со стариком.