Уязвимость

– А вот я стал, да и еще как. Я написал своей девушке от имени приятеля, приглашая на свидание. Было очень забавно наблюдать, как она выдумывает на ходу причины, по которым ей "срочно нужно увидеться с одной подругой". Приятель про это был ни слухом не духом, я специально подгадал время, когда он будет не в сети, хотя это и было непросто. А затем, просто взял и удалил всю эту переписку, так чтобы когда он снова зашел в сеть, от нее сообщений видно не было. Я назначил встречу в дорогом ресторане, а потом долго угарал, как они истерично переписывались, обвиняя друг друга по всех возможных грехах. Моя девушка изрыгала проклятия за то, что он её обманул, а тот нелепо оправдывался, не понимая, что вообще происходит. Потом я провернул обратное и теперь уже от имени своей девушки позвал его встретиться, якобы, "для примирения". И снова целый час угарных наблюдений за их перепиской, где один обвиняет другого, а второй ничего не понимает. Я собирался так поиграться еще пару раз, а потом просто сказать своей девушке всю правду о том, что мне известно об измене. Но я не успел довести игру до логического завершения. В одну из встреч, которые состоялись после всего, что я описал, мой приятель убил её. Дело было в его квартире. Очевидно, они начали выяснять отношения и обвинять друг друга. Слово за слово и тот схватил какой-то бюст из папье-маше и натурально швырнул ей в голову. Насколько мне потом стало известно, он скончалась почти сразу. Приятель мой, даже не пытался прятаться – сам вызвал полицию, сам во всем признался. Сначала это хотели квалифицировать как непредумышленное убийство, ему светило года два, но прокурор попался въедливый и суровый и в итоге дело переквалифицировали в убийство. Теперь мой бывший приятель проведет следующие 12 с половиной лет за решеткой. Без права на досрочное освобождение.

Серега замолчал. Леша мрачнел на протяжении всего рассказа и теперь не мог выдавить ни слова.

– Видишь, как бывает, братан. Так что в твоем случае всё закончилось еще очень неплохо. По крайней мере, никто не пострадал физически. А что касается психики, то это, знаешь ли, дело поправимое. Я ведь долго размышлял обо всём этом. Винил себя. И знаешь к чему я пришел? Это ведь я её, по сути, и убил. Да, измена есть измена, но анализируя то, как развивались наши отношения, я всё больше и больше понимал, что она бы никогда так не поступила со мной, если бы я в какой-то момент попросту не забил на неё. Я действительно стал больше уделять внимание работе, думал, что всё как-то само по себе будет идти своим чередом, что самое главное я делаю, что я лучше всех знаю как правильно. А на самом деле я ни черта не знал и, наверное, даже не знаю до сих пор. Это я убил её своим безразличием. Что до приятеля, то мне его не слишком жалко, хотя откровенно говоря, такого огромного срока он не заслужил. Кто знает, сколько он проживет, выйдя из тюрьмы, и выйдет ли он вообще?

– Ты не должен себя в этом винить, – тихо проговорил Леша.

– Я тоже долго себя пытался в этом убедить, – ответил Серега, – да вот не получается никак. Это как если бы нацист из концлагеря, говорил, что просто приоткрыл дверь в газовую камеру, а не заставлял узников туда заходить. Нет, Леха. Я виноват во всём, что произошло. Я и только я. А хочешь еще одну интересную подробность? Ты первый, кому я решился всё это рассказать.

– Тебе стало легче? – участливо спросил Леша.

– А тебе стало легче, когда ты мне рассказывал свою историю там, в баре?

– Даже не знаю, – честно признался Леша, – по крайне мере, мне точно было приятно и важно, что нашелся человек, готовый меня выслушать.

– Ну вот и у меня примерно те же ощущения, – безэмоционально ответил Сергей, а затем продолжил, – и знаешь, к чему я дальше пришёл в своих умозаключениях?

– К чему же?

– Да ровно к тому же, что и ты, если судить по месту, где мы с тобой сейчас находимся, – Серёга окинул взглядом всё окружающее пространство, только я рассматривал куда менее экзотичный вариант, подумывал о петле или чем-то похожем.

– И что же тебя остановило?

– А остановило меня, Лех, осознание того, что сделав это, я окончательно стану именно тем, кем я предстал в собственных глазах после всего, что произошло. Понимаешь, я ведь никогда не считал себя совсем уж плохим человеком. Да, я далеко не идеальный, но и хорошие вещи мне делать тоже удавалось. Я ведь рос в небольшом городке, сам карабкался вверх, всему учился, старался поддерживать старые связи, помог некоторым из своих старых знакомых подыскать хорошую работенку, cловечко замолвил перед кем нужно. Да и про родителей своих никогда не забывал, как собственно и ты, за что тебе, безусловная уважуха. И покинув этот мир, я навсегда остался бы тем уязвленным эгоистичным придурком, пальцы которого стучали по клавишам, сочиняя текст чужой переписки на эмоциях и из самых эгоистических побуждений. Я не оставил бы себе ни единого шанса сделать еще хоть что-то хорошее и всё из-за какой-то уязвимости?

– Да, я и сам тысячу раз пожалел, что нашел этот баг, – искренне признался Леша.