Уязвимость дьявола (СИ)

Я же себя ненавидел в этот момент и готов был уничтожить. Мне приходилось многое скрывать от дьяволицы, потому что не было другого выбора. Я молчал о проблемах в Аду, молчал о появлении Чумы, которая в ближайшее время может уничтожить всё и всех вокруг, молчал и об остальных всадниках апокалипсиса. Я всё знал, но не мог подвергать её большей опасности, чем грозит нам в ближайшее время.

От гнетущих мыслей меня вырвало тихое бормотание Вики:

— Я в душ, а ты вставай, надо собираться, — с этими словами она закрыла дверь ванной комнаты, и вскоре послышался звук воды.

Шумно вздохнув, я устало упал обратно на подушки и в раздражении потёр лицо руками. Во мне столько было метаний, переживаний, что я всеми силами не мог взять себя в руки, хотя внешне казался тем самым Люцифером, которым и являлся. Но внутри было тошно от происходящего и от самого себя. Чувствовал себя безвольным существом, которым искусно манипулировали и лишали какого-либо выбора.

«Долбанная Чума».

Решив, что пора отбросить удручающие мысли, которые плотно засели в голове, я поднялся с постели и пошёл следом за Вики в ванную комнату. Сейчас было чертовски необходимо прикоснуться к ней, почувствовать, как она буквально плавится в моих руках от мимолетного касания, услышать каждую ноту её голоса и запечатлеть в памяти.

Тихо открыв дверь, увидел, как Виктория стояла спиной ко мне, подставив лицо под воду. Стройное тело было покрыто каплями, которые очерчивали каждый изгиб, позволяя мне ещё больше убедиться в том, что она прекрасна. Понимал, что в её голове мысли сейчас жужжали словно рой пчёл, и мне стало просто жизненно необходимо избавить её от удушающих переживаний.

Быстро сняв с себя пижамные штаны, я уверенно зашёл в душевую кабину, сразу прижимая Вики спиной к своей груди. Сначала она вздрогнула от неожиданности, но через секунду расслабилась, когда почувствовала лёгкий поцелуй на шее.

— Мы можем опоздать, — сдерживая стон, прошептала Уокер и запрокинула голову мне на плечо, открывая больший доступ к нежной коже.

— Плевать, — прорычал я и слегка прикусил плечо, одной рукой плавно спускаясь к низу живота.

Я не умел кричать Вики о своей любви, да и поступками не всегда демонстрировал, вечно ссылаясь на занятость в Аду, но сейчас, каждым своим действием, прикосновением, движением, хотел показать то, чего не показывал долгие годы. Я искренне надеялся, что она меня поймёт без слов, как не мог никто и никогда, как всегда это делала только она.

Одной ладонью я обводил каждый изгиб её тела, даруя россыпь долгожданных мурашек по коже. Другой ладонью бесстыдно накрыл грудь, слегка грубым движением сжимая, от чего из уст Вики вырвался первый стон удовольствия. Она любила ту страсть, которая царила в нашей интимной жизни, и ту грубость, что граничила с нежностью, борясь за первенство. Я знал все её потаённые желания и каждый раз воплощал их в реальность, чтобы ей было максимально хорошо.

Опустив руку к клитору, невесомо провёл по нему, едва надавливая, но не ускоряясь. Наши тела покрывали слегка прохладные капли воды, но мурашки были вызваны далеко не ими. Я дразнил Викторию, оттягивая момент близости, которую, признаться честно, и сам желал быстрее ощутить. Она таяла в моих руках, уже не сдерживала рвущиеся наружу стоны и закатывала глаза от удовольствия, пока я то нежно целовал в шею, то грубо покусывал.

— Перестань дразнить, Люци, — прошептала Вики и прижалась ягодицами к возбуждённому члену, от чего я вдохнул воздух сквозь зубы. От этого действия хотелось плюнуть на затею с чувственностью и нежностью и с головой окунуться в омут страсти, но вовремя себя остановил, возвращаясь к прежней цели.

— У нас вся вечность впереди, куда ты торопишься? — прошептал ей на ухо, а от сказанных слов появился неприятный ком в горле.

Я ненавидел врать ей, и каждая ложь больно отзывалась где-то в области груди. Но сейчас никак не мог сказать дьяволице, что, возможно, это последнее проведённое время вместе, и эта близость может остаться только в нашей памяти.

Вики не выдержала моих дразнящих манипуляций и резко повернулась лицом ко мне, смотря на меня глазами, которые были покрыты пеленой желания и страсти. Я обожал этот огонь, который буквально полыхал в зрачках каждый раз, когда прикасался к ней.

— Я больше не могу ждать, — твёрдо выпалила дьяволица и плавно опустилась на колени, проводя ногтями по бёдрам.

Жадно следил за каждым её движением, но когда она провела кончиком языка от основания до головки, не смог сдержаться и в удовольствии закатил глаза, запрокинув голову, уперевшись затылком в стекло душевой кабины. Каждое её движение приносило колоссальное удовольствие, и я терял связь с реальностью. Не только я знал о всех потаённых желаниях Виктории, но и она о моих. Не только я старался всегда доставить ей удовольствие, но и она мне. В нашей паре не было места эгоизму, когда дело касалось удовольствия друг друга. Как жаль, что мы не научились его выключать в других ситуациях…