Уйята. Книга 1 (СИ)

— Странно, — оживился Влад, потихоньку освобождаясь из объятий супруга. — Как можно не заметить такую громадину? А-а-а… Ну да. Ты же Гуожи не пометила до сих пор. Связь односторонняя. Он тебя видит и чувствует, ты его нет.

— Это так работает? — задумалась Ника.

— Ну как-то так, — пожал плечами Влад, вновь устраиваясь под бок старшему альфе. — Но, правда, не у всех. Только у… У нас эта связь есть, в общем, и это главное. Хоть и незавершенная. Укуси Гуожи, делов-то. Законнектимся по полной.

— И что мне это даст?

— Ну как минимум тебе не понадобится больше мобильник. И, возможно, переводчик. Но это неточно, чисто догадки. По идее там же мыслеформы, а у них языка и национальности нет. Это общее. Очень удобная штука.

— Я… подумаю, — помедлив, произнесла Ника. — Это довольно ответственное решение. Кстати, Влад. Мне тут рыжая «птичка» в клювике принесла объяснение твоей мотивации по поводу сделанного вчера пирсинга. Это… мгм… удивил, в общем. Правда. Это сильно. Нарушить запрет ради возможности просто порадовать…

— Не просто порадовать, а ОЧЕНЬ ПОРАДОВАТЬ, — проворчал Влад. — Вот могла бы чуть позже поорать от удивления, и тогда бы уже вопила в постельке совсем по другому поводу. С удовольствием послушал, знаешь ли, было бы не так обидно быть выпоротым ремнем. Только об этом и жалею. Мне вот совсем не западло радовать свою супругу всеми доступными способами. И только классическое «сунул-вынул» мне неинтересно. Я за разнообразие.

— Так а почему пирсинг нельзя?

— Ну… как точнее объяснить, — задумчивым тоном протянул Влад, глядя на дом-альфу. — На самом деле причин много. Есть чисто физиологические, но это с любым проколом так. Бактерии, возможность заражения. И не только себя, но и партнера. Но главное не это. Наш дом-альфа утверждает, что украшения могут носить лишь женщины. Заметь, не омеги, а именно женщины, мол, это соответствует их природе. И то прокалывать можно не везде. Скажем, мочки ушек можно, но хрящи уже нет. Пупок он тебе проколоть ни в жизнь не разрешит. Как и нос, и брови, и губы, и…

— Язык.

— В точку. Язык особенно. Это, по словам Гуожи, как-то связано с кармой, но я так и не понял, как именно. Он очень мудрено объясняет. Ну и чисто ассоциации у него нехорошие, связанные с профессией. Издержки, так сказать. Не знаю, как сейчас, но раньше такой пирсинг носили в США элитные проститутки, прошедшие особые тесты на «профпригодность». Вот наш общий супруг и взъелся: я не женщина, не омега и не проститутка. И чакры к тому же добровольно блокирую. Какой я несу пример будущим детям рода как один из возможных Глав?

— А нос почему нельзя? Многие омеги носят сережку в носу. По-моему, это красиво, если сережка интересная.

Влад скривился.

— Как по мне, выглядит как огромный прыщ. Но это я так считаю. А вот если верить нашему дорогому супругу, то такое украшение влияет на поведение человека, в частности, символизирует полную покорность мужу и господину. По сути это метка служанки, рабыни. А он не хочет видеть тебя покорной женой, а тем более, служанкой. С пупком там еще гаже история, типа блокировка до уровня сексуальной рабыни. Или ты что думала, и-омеги сережки с висюльками в пупке просто так носят, для красоты? Не-е-ет… Всё продумано. Гуожи такое не интересно, он не в этом качестве тебя видит. Да и меня тоже. Так что пирсинг — табу.

— По его мнению для всех людей — табу?

— Нет. Для нас троих. Ну и там еще… кто будет в нашем роду. Но мы трое стопроцентно не должны менять внешность. От слова «совсем». Опять же из-за кармы рода.

— Сложно как-то, — цокнула Ника. — Вроде логика понятна, но в основе какая-то мистика, я в это не очень верю.

— Главное, что Гуожи верит, а значит, это не обсуждается. Дом-альфа здесь один.

— Ты, конечно, прости меня, — рассмеялась Ника. — Но, по-моему, его пунктик «нельзя менять внешку» в твоем случае терпит крах. С твоей-то разноцветной башкой.

Влад задумчиво посмотрел на Нику и коварно улыбнулся. Потершись кончиком остренького носика о плечо Гуожи, он произнес:

— Скажи мне, любезная супруга… Какого цвета твои волосы?

— Черные. У тебя что, глаз нету, что ли? — возмутилась та.

Влад загоготал и выбрался, наконец, из объятий Гуожи. Повеселел. Отпустило, наконец, парня. Забыл про недавние обиды.

— А до покраски? — гиенил саб. — Прям черные, красотуля моя, колись? Глаза-то у меня как раз есть, поэтому и спрашиваю.

Ника с досадой вздохнула. Черные… м-м-м… по идее. Если бы не были седыми вперемешку с основным цветом.

— Черные, — заметила она. — Просто седеть рано начала. Краску для волос купить, кстати, надо бы. Обновить цвет.

— Аха-ха-ха… — продолжать гиенить Влад. — Ну ты, главное, верь, что это именно седина. Как же, как же, держи карман шире… Какого цвета твой зверь? Буро-серого. Вот и ты… буро-серая. А теперь вспоминай, какого цвета мой волк?

— Рыжий, почти красный. С черным и белыми полосками и пятнами.