— С чего бы это? — обманчиво спокойно произнес Влад. — Я закончил обучение по обмену. Легко могу работать переводчиком и во Владивостоке, и в Благовещенске. Зачем мне оставаться тут? А дома родня, я жену к ней в дом перетащу.
— Но господин Ли…
— А причем тут Гуожи? — грозно произнес Влад. — Я как дом имею полное право забрать своего
— Вы не понимаете! — закричал в отчаянии чиновник. — Вы можете уезжать, куда хотите! Забирайте саба! Ради Бога! Но омегу оставьте! Нет у вас никакого права на нее!
— Чего это нету? — хмыкнул Влад. — Всё есть. Я — дом. Я живу в России. Я забираю свою омегу и возвращаюсь домой. К следующей течке как раз гнездо нормальное сделаем, и
— Гаммы из обслуги не знали, что это важно, — испугался чиновник. — Это же обычный дом центра помощи! Нам про уйятов такое не рассказывали на инструктаже!
Гуожи мысленно просемафорил Владу:
— Да что вы! — обиженным тоном произнес Влад. — Это в какой такой религии и национальности не имеет значения колыбель? А? Колыбель — святая святых! А вы ее разобрали! Как мне жене теперь в глаза смотреть, что ж я за альфа такой, что колыбель для будущего потомства не сумел сохранить! Это же сакральная вещь, залог будущего рода, алле! Вы че натворили?
— Мы приносим свои извинения! — запаниковал «серый». — Мы… Не знали. Нам другое рассказывали!
— Да что вам там про уйятов рассказывали? — отмахнулся, как от назойливой мухи, Влад. — Бред всякий, поди. Типа что если незамужняя омежка переспала с мужиком, то всё, она замарана. Я этих сказок в универе наслушался.
— Телегония у уйятов — это не сказки! — мгновенно завелся чиновник. — Первый партнер чрезвычайно важен для уйятки, особенно чистокровной!
— Боже, какая чушь, — сердито цокнул Влад. — Ну вот я не уйят. А Ника — моя жена. Плачьте. Я ж полукровка. Плачьте и уходите, мы вам с Гуожи на пару всю вашу селекционную картину мира испортили своей отвратной генетикой.
Всё? Теперь вы оставите нас в покое? Должны же. Насколько я понимаю, у вас сейчас истерика в головах: ну-ка, моя жена выбрала не сортового уйята, а значит, измарана и дальнейшей работе вашей программы не подлежит. Так чего вы от нас хотите? Дайте нам спокойно уехать в свою дикую холодную Россию. А то так водки напиться охота да с медведем пообниматься, пока Гуожи мне на балалайке, расписанной под «Хохлому», «Ой, мороз, мороз» играть будет.
— Я не знаю, — продолжал паниковать чиновник. — Мне просто сказали, что девушка важна. Поймите, с меня голову снимут, если она уедет! И это не преувеличение!
— Знаете, что? — в некотором раздумье произнес Влад. — Возможно, ваш начальник окажется более толковым чуваком. Не поймите неправильно, но я хочу четко знать, на что мы как семья подписываемся. И в любом случае в ближайшие дней пять мы точно никуда поехать не сможем — Нике реально плохо, ей нужен врач.
— Это другое дело! — явно обрадовался чинуша. — Я… попрошу прислать кого-нибудь более извещенного из «наших». И доктора.
Влад вопросительно посмотрел на Гуожи, и тот кивнул ему в ответ, хотя в глазах дома отчетливо читалась паника.
— На осмотре мы будем присутствовать оба, — заявил саб. — Иначе моей супруге будет некомфортно. Я как дом-альфа несу за нее ответственность.
— Хорошо.
После ухода чиновников Гуожи отчаянно запаниковал и забегал по комнате. Все предметы в квартире звенели и дребезжали, а проводка и розетки искрили, пока Влад не прикрикнул на дом-альфу. Что именно сказал дому саб, осталось для Ники загадкой, но Гуожи чуть успокоился и даже заулыбался.
Присев перед Никой на колени, он принялся гладить девушку по волосам, что-то извинительно лопоча на китайском.