Уик-энд

— Там кто-то снаружи, — ответил Таннер. — Всем сохранять полное спокойствие. Может быть, все… все в порядке. Это может быть полиция.

— Или тот, кто стрелял в нас. О Господи!

— Тс-с-с! Тихо!

Лейла оставила пост у окна и присоединилась к Эллис.

— Убери лицо от окна, Берни.

— Он приближается. Он обходит вокруг бассейна.

Двое мужчин, отодвинувшись, расположились по обе стороны от окна. На человеке в потоках дождя было большое пончо, а лицо его закрывала шляпа. Приблизившись к дому, он выключил свет фонаря.

Обитатели подвала слышали, как над головой у них заскрипела дверь кухни, а затем глухой звук удара плечом в деревянную панель. Вскоре попытки выломать двери прекратились, и, кроме шума дождя, ничего больше не было слышно. Фигура отошла от дверей кухни, и со своего места Таннер мог видеть, как лучик фонарика метался из стороны в сторону. Затем он исчез за дальним концом дома, где размещался гараж.

— Берни! — Лейла стояла рядом с Эллис и ребенком. — Смотри! Вон там наверху!

Сквозь боковое окно были видны вспышки еще одного фонарика. Хотя они были довольно далеко, луч был сильным, и он все приближался. И тот, в чьих руках был источник света, шел к дому.

Внезапно все исчезло, и остались только вспышки молнии и шум дождя. Таннер и Остерман заняли позиции у боковых окон, по одному с каждой стороны, осторожно выглядывая из них. Они ничего не видели, никаких фигур, ничего, кроме дождя, косые струи которого нес ветер.

Сверху донесся громкий треск. Затем другой, более резкий, когда дерево ломает дерево. Таннер двинулся к лестнице. Он закрыл дверь подвала, но она была такой непрочной, что любой удар мог сорвать ее с петель. Он поудобнее взял лом, готовый обрушить его на любого, кто будет спускаться по лестнице.

Тишина.

Из дома больше не доносилось ни звука.

Внезапно Эллис Таннер вскрикнула. Огромная палка разбила стекло переднего окна. Луч сильного фонаря прорезал темноту. Кто-то там снаружи сидел на корточках, пряча лицо под капюшоном дождевика.

Таннер кинулся к жене и дочери, подняв ребенка с одеяла, на котором она лежала.

— Назад! Назад к стене!

Стекло разлетелось осколками во все стороны под ударом ноги того, кто стоял снаружи. Удары продолжались. В подвал летели грязь, осколки стекла и щепки. Сквозь разбитое окно ворвались порывы дождя. Шестеро узников прижались к передней стене, пока луч скользил по полу, ступенькам и противоположной стене.

То, что последовало потом, заставило их оцепенеть.

В отверстие выбитой рамы втиснулся ствол ружья, и оглушительный заряд хлестнул по полу и противоположной стене. Наступило молчание. В подвале клубилась цементная пыль; в сильном луче света она подымалась кверху клубами. Снова начался дикий беспорядочный огонь. Военный опыт подсказал Таннеру, что происходило. Стрелявший прервался, чтобы вставить второй магазин.

И тут приклад другого ружья выбил стекло в левом заднем окне, как раз напротив которого они стояли. Луч света осветил человеческие фигуры, прижавшиеся к стене. Таннер видел, как его жена прижала к себе дочь, защищая ее хрупкое тельце своим собственным, и он буквально взорвался от ярости.

Кинувшись к окну, он рубанул ломом сквозь разбитое стекло по скорчившейся фигуре снаружи. Она опрокинулась на спину, и выстрел врезался в потолок над головой Таннера. Луч света из переднего окна поймал его. «Все кончено», — подумал Таннер. Сейчас для него все кончится. Но Берни успел ударом вил отвести ствол в сторону, и выстрел миновал Таннера. Журналист подполз к своей жене и ребенку.

— Идите туда! — крикнул он, толкая их к дальней стене подвала, за которой был гараж. Джаннет, не переставая, плакала.

Берни схватил жену за руку и оттащил ее в дальний угол подвала. Лучи фонарей перекрестились. Непрерывно шла пальба, воздух был насыщен пылью настолько, что невозможно было дышать.

Свет в заднем окне внезапно исчез. Второе оружие решило сменить позицию. Со стороны дальнего бокового окна раздался треск и звук разбивающегося стекла. Сильный луч света снова озарил подвал, ослепив их. Таннер перетащил жену и сына в задний угол рядом с лестницей. Выстрелы оглушили их. Таннер слышал свист пуль, дробивших стену вокруг него и над головой.

Перекрестный огонь!

Схватив топор, он кинулся вперед сквозь огонь, четко понимая, что любая пуля сейчас может покончить с ним. Но ему повезло, и он добрался до своей цели! Ничто не могло остановить его!

Оказавшись рядом с боковым окном, он наискосок рубанул пространство в проеме. До него донесся крик, и сквозь отверстие брызнула кровь, залившая лицо и руки Таннера.

Ствол в переднем окне попытался нащупать Таннера, но это было невозможно. Пули попадали только в пол.

Вскинув вилы на плечо, Остерман подобрался к оставшемуся стволу. Выбрав секунду, он метнул их сквозь проем выбитого окна, как копье. Раздался крик боли, и огонь прекратился.

Таннер стоял, опираясь на стену под окном. При вспышках молнии он видел, как по бетону стены струится вода, смешанная с кровью.

Все остались пока живы, и это было самым главным.