Уильям и Кейт. Love story

При этом в ней не было ничего нового. В первые же дни брака Дианы и Чарльза королева была вынуждена вмешаться и встать на защиту своей невестки, которой слишком докучали папарацци. Пресс-секретарю королевы, Майклу Ши, были даны указания провести пресс-конференцию с участием монарха, редакторов с Флит-стрит и представителей радио и телевидения. Пока королева не прибыла, Ши сообщил собравшимся, что предметом обсуждения будет то, как они обращаются с Дианой, и что дворец делает формальное заявление, чтобы Диану оставили в покое. Затем вошла королева, и началась официальная часть конференции, которая, впрочем, прошла не совсем гладко.

Барри Эскью, в то время занимавший должность главного редактора «Ньюс оф уорлд», вспоминал, что Ши пожаловался на то, как журналисты преследовали Диану, когда она покупала сладости в деревенской лавке в графстве Глостершир, неподалеку от поместья Хайгроув.

Эскью, которого не зря прозвали «зверем с Бувери-стрит» (на этой улице располагалась его редакция), решил показать, что предупреждение королевы нисколько его не пугает, и задал Ее Величеству вопрос: «А не было бы лучше послать в магазин слугу, чтобы он купил мармелад для принцессы Дианы?» Королева окинула его ледяным взглядом и отрезала: «Мистер Эскью, с вашей стороны это было чересчур вольное замечание». Через несколько недель Эскью ушел в отставку — конечно, это не было связано с оскорблением королевы, но слухи уже было не остановить.

Что касается Кейт, то явно выступить на ее стороне королева не могла, потому что их отношения с Уильямом пока носили неформальный характер. Хотя они и встречались несколько раз и Кейт действительно ей понравилась, такой шаг был бы равноценен объявлению помолвки. Но то, что свои письма на Флит-стрит направили адвокаты Чарльза, также говорит о многом. Пусть за Кейт и не признали статуса большего, чем подружка Уильяма, сам факт ее защиты уже примечателен. За семь месяцев до этого Уильям отмахнулся от любых намеков на женитьбу, но вот уже с Кейт носятся как с настоящим членом семьи. Возможно, подруга старшего сына напомнила Чарльзу о его собственной ранней любви к Камилле и упущенных возможностях.

Преимущество Уильяма состояло в том, что он мог опереться на опыт отца. С самого начала он решил не допускать тех же ошибок. Как сообщил мне один близкий к ним информант: «Уильям постоянно вспоминает уроки прошлого. Он прекрасно понимает, что его уникальное положение в обществе делает его чрезвычайно уязвимым в личной жизни. Он знает, что его отец допустил ряд грубых ошибок в начале своего жизненного пути, и намерен не повторять их. Они с Гарри рады, что отец наконец-то нашел себе настоящую пару в свои годы, но, вспоминая трагедию матери, они не желают испытывать тех же страданий. Оба они намерены заключить брак исключительно по самой веской причине — по любви».

Наверное, именно поэтому Уильям был так настойчив в стремлении держать свою личную жизнь в тайне. В отличие от общепринятого мнения, Уильяму повезло с отцом, который всегда готов выслушать его и пойти на некоторые уступки; сам Чарльз не был так удачлив. Он признался, что в юности никогда не прислушивался к советам принца Филиппа, но его отношения с сыном строятся на иных принципах — по крайней мере, так кажется стороннему наблюдателю. Много лет принца Чарльза без особых на то оснований называли бесчувственным отцом, а между тем он искренне скучал по своим детям, когда его обязанности требовали долгой разлуки. Очевидцы вспоминают, что он буквально плакал от радости, когда встречал их после долгой поездки. Он не стеснялся демонстрировать свою любовь к ним, обнимая и целуя мальчиков.

Самым счастливым днем в своей жизни Чарльз называл 21 июня 1982 года, когда в больнице Святой Марии в Паддингтоне в 9:03 утра родился Уильям — его маленький «вомбат», как называл сына сам Чарльз. В своем письме к крестной матери, Патрише Брейберн, дочери графа Маунтбаттена, он не скрывал своего восхищения: «Рождение нашего маленького сына — это удивительное событие, которое значит для меня гораздо больше, чем я мог представить… Ах! Как бы я желал, чтобы ваш отец дожил до этого дня и увидел его своими глазами, но, вероятно, он и так уже знает об этом».

Трогательно еще и то, что в этот радостный момент Чарльз не забывал о человеке, который, пожалуй, заботился о принце больше всех остальных в сложный период его юности. Через много лет в отношениях со своими собственными детьми Чарльз постарается следовать примеру лорда Луиса Маунтбаттена. Сегодня Чарльз охотно позволяет Уильяму и Кейт разделять с ним кров в поместье Хай-гроув в то же время, когда останавливается там и сам. Как многие из людей, претерпевших в жизни страдания, он научился ценить любовь и настоящие чувства.