Читаем Уильям Шекспир – вереница чувственных образов полностью

   Следующим шагом, интерпретаторы преобразуют другие переведённые слова или фразы в смысловые формы современного понимания и написания без учёта эпохи написания оригинального текста. Что существенно ограничивает семантическую нагрузку данного набора слов или строки. Таким образом, из переведённых фрагментов интерпретаторы начинают составлять, словно мозаику общую картину перевода всего сонета. Именно, благодаря этому приёму окончательно разрушается смысловая целостность сюжетной линии сонета, его смысловая нагрузка, первоначально заложенная Уильямом Шекспиром при написании Сонета 68. В некоторых редакциях переводов «провалы» и прорехи в сюжетной линии интерпретаторы «латают» произвольными стихотворными заплатками в духе искусственного украшательства. Что и произошло с сонетом 68, где «бастарда знаки» изменяют на слово «приметы» и так далее, разрушающие семантику, характеризующую признаки бастарда, простолюдина, когда некие отметины на лице, являющиеся источником дополнительной информации в стиле средневековой физиогномики. Которая была хорошо известна автору сонета, поэтому он упомянул.

— Можно ли упрекнуть автора сонета в незнании признаков или почти неприметных отметин на лице, которые притаились где-то в районе лба, бровных дуг юноши, именно они отличали бастарда от не бастарда?

— Никак нет!

Ввиду, того, что с большой долей вероятности автор сонета являлся значимой персоной при дворе, членом жюри для выявления не бастардов от бастардов. В последующем претендующим на право, быть допущенными ко двору. Так как это, входило в его служебные обязанности.

Критериями справедливости в обществе елизаветинской эпохи были «бастарда метки», которые окончательно и бесповоротно определяют его социальный статус, «где справедливость прижилась». Некоторые простолюдины осмеливаются («durst» — посметь) претендовать на более высокий социальный статус. Но все усилия остаются безуспешными, так как в эпоху Шекспира существовал жёсткий и строгий контроль. Автор сонета, как-бы задаётся извечным и парадоксальным вопросом бытия, — для чего природа бесконечно обновляет, не сохраняя «былую красу»? И сам же отвечает на этот сакральный вопрос, — для того, чтобы красоту в следующем круговороте природы сделать краше и совершеннее. «Гробница в праве» подстричь «златые локоны волос», — автор согласен с затуханием и смертью красоты, согласно логическому финалу всего живущего. Однако, тут же поясняет, — «чтоб в следующей жизни с иною головой», используя литературный приём реверсии, автор добавляет «другого сделать краше». Как-бы раскрывая мистический сакральный потенциал природы, при этом утверждение о второй жизни, имеющее восточные корни теории инкарнаций, где полностью отрицается католический догматизм, утверждающий о только одной жизни и посмертном воскрешении из мёртвых. Шекспир использует искусственно библейские образы, чтобы высмеять отрицательные для  уклада обыденной жизни убеждения и догмы католичества и протестантства, как ортодоксальной ветви православия. Этот был долгий путь, который прошла история Англии к образованию англиканской церкви.

_____________

Формальным поводом для разрыва отношений с папством стал в 1529 году отказ Папы Климента VII признать незаконным брак Генриха VIII с Екатериной Арагонской и, соответственно, аннулировать его, чтобы тот смог жениться на Анне Болейн. В такой ситуации король принял решение разорвать связь с Апостольским Престолом. В 1532 году английским епископам было предъявлено обвинение в измене по ранее «мертвой» статье — обращению для суда не к королю, а к чужеземному властителю, то есть папе. Парламент принял решение, запрещающее впредь обращение к папе по церковным делам. В этом же году Генрих назначил новым Архиепископом Кентерберийским Томаса Кранмера, взявшего на себя обязательство освободить короля от ненужного брака. В январе 1533 года Генрих самовольно женился на Анне Болейн, а в мае Томас Кранмер объявил предыдущий брак короля незаконным и аннулированным. Папа римский Климент VII 11 июля 1533 года отлучил короля от Церкви. В 1534 году парламент принял «Акт о супрематии», по которому Генрих был провозглашён главой англиканской церкви. В 1540 году, после неудачного четвёртого брака короля с протестанткой и казни организатора этого брака Томаса Кромвеля, форсировавшего церковную реформу, король вновь стал благоволить католической доктрине. В 1542 году парламент принял «Акт о шести статьях», объявлявший обязательность для всех подданных веры в пресуществление Даров во время мессы. Провозглашены обязательным участие в мессе, причащение мирян под одним видом (только св. Телом), исповедь, безбрачие духовенства, сохранение монашеских обетов. Несогласие с этим Актом тоже приравнивалось к государственной измене. Уильям Шекспир. Пьеса «Генрих VIII»

_____________

Перейти на страницу:

Похожие книги

Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Андрей Белый. Между мифом и судьбой
Андрей Белый. Между мифом и судьбой

В своей новой книге, посвященной мифотворчеству Андрея Белого, Моника Спивак исследует его автобиографические практики и стратегии, начиная с первого выступления на литературной сцене и заканчивая отчаянными попытками сохранить при советской власти жизнь, лицо и место в литературе. Автор показывает Белого в своих духовных взлетах и мелких слабостях, как великого писателя и вместе с тем как смешного, часто нелепого человека, как символиста, антропософа и мистика, как лидера кружка аргонавтов, идеолога альманаха «Скифы» и разработчика концепции журнала «Записки мечтателей».Особое внимание в монографии уделено взаимоотношениям писателя с современниками, как творческим (В. Я. Брюсов, К. А. Бальмонт и др.), так и личным (Иванов-Разумник, П. П. Перцов, Э. К. Метнер), а также конструированию посмертного образа Андрея Белого в произведениях М. И. Цветаевой и О. Э. Мандельштама. Моника Спивак вписывает творчество Белого в литературный и общественно-политический контекст, подробно анализирует основные мифологемы и язык московских символистов начала 1900‐х, а также представляет новый взгляд на историю последнего символистского издательства «Алконост» (1918–1923), в работе которого Белый принимал активное участие.Моника Спивак — доктор филологических наук, заведующая отделом «Литературное наследие» Института мировой литературы им. А. М. Горького РАН, заведующая Мемориальной квартирой Андрея Белого (филиал Государственного музея им. А. С. Пушкина).

Моника Львовна Спивак

Литературоведение