Уилки Коллинз

Подзаголовок у него был «Домашняя история», и для кое-кого она была даже слишком домашней; один из рецензентов описал книгу как «роман-сенсацию для воскресного чтения». Сюжет в кратком пересказе сам по себе кажется нелепым. Слепая девушка влюбляется в молодого человека, у которого есть идентичный брат-близнец; к несчастью, кожа юноши посинела из-за приема нитрата серебра, служившего лекарством от эпилепсии. Немецкий хирург возвращает мисс Финч зрение, а брат молодого человека, чья кожа совершенно бела, занимает его место. Чтобы разобраться в деталях последовавшей затем путаницы, проще прочитать роман целиком, чем рассчитывать на краткое изложение. И, конечно же, читателя ждет счастливая развязка, естественный финал всех сочинений Коллинза.

И все же в романе есть странная притягательность, типичная для всех произведений Коллинза. Действует сила любопытства, читатель нетерпеливо следует дальше, чтобы узнать, что же случится потом. Коллинз работает тщательно и методично, оставляет ключи и подсказки в подходящих местах, постоянно намекает на «грядущие события» или «свет позднейших событий», которые навсегда изменят жизнь главных героев. Он непрестанно упоминает что-то «лежащее под поверхностью», некий «скрытый мотив» или «ужасную тайну», и это еще больше провоцирует неутолимое любопытство. Читатель все время находится в предвкушении, едва разрешается один кризис, автор готовит другой. Это подобно долгой прогулке в пейзаже, где вокруг расставлены дорожные знаки и указатели, и вы просто следуете по ним.

«Бедная мисс Финч» не имела поразительного успеха, и Бентли потерял деньги на этом предприятии. История слепой девушки и синего юноши не отвечала общественным вкусам. Иногда говорят, что «Бедная мисс Финч» знаменует начало спада в творчестве Коллинза. Он стал романистом, стремящимся «донести послание», более озабоченным полемикой и аргументами, чем стилем и изобретательностью сюжета. Суинберн[30] заметил по этому поводу:

Что обрекло добрейшего Уилки на заклание?

Злой демон, что шептал: Уилки!

Неси миру послание!

Хлестко, но не вполне точно. Коллинз никогда не терял привычки, впервые проявленной еще в «Иолани», приправлять текст авторскими отступлениями, некоторые были мудрыми, иные остроумными, кое-какие мудрыми и остроумными, но встречаются и скучнонравоучительные.

Он не пытался читать проповедь, но дидактический элемент всегда присутствует в его сочинениях. У Коллинза не было «миссии», он не жаждал «нести послание», но он обладал видением, пониманием человеческих отношений, которые ему хотелось распространять. Это особенно заметно во вступлениях. Однако он никогда не позволял этим «посланиям» подминать под себя сюжет, хотя отвращение к различным конкретным практикам, например к вивисекции, придавало энергию и целеустремленность его прозе. Он считал, что развлекает и рассказывает истории, а не читает лекции.

По правде говоря, все его произведения, от «Бэзила» до финальных незаконченных текстов, составляют единое целое. Прежде всего он был гением построения сюжета. Он превратил процесс рассказывания истории в великолепное искусство. В его руках роман-сенсация и детектив стали предметами красоты именно потому, что он придал им атмосферу реальности. Ясность стиля, богатство выражения были для него самым важным в написании текста. Да, у него не было гениального проникновения в глубины человеческой натуры, но это еще не дает оснований дисквалифицировать его как художника. Просто его интересовало другое. Его сюжеты являют собой идеально отлаженные механизмы.

«Женщина в белом» и «Лунный камень», вероятно, стали вершинами его творчества, но романистов зачастую несправедливо осуждают за то, что они не могли все сочинения выдержать на уровне главных шедевров. Все его произведения остаются впечатляющими и талантливыми, поразительными и убедительными. Да, его поздние романы сегодня читаются меньше, но современный вкус далеко не безупречен. Темы и предметы, волновавшие викторианцев, могут сегодня выпасть из круга читательских интересов, условности того времени, на которые решительно нападал Коллинз, уже не составляют часть нашего бытия. И все же и сейчас ощущается его живое присутствие в английской литературе.

Можно предоставить заключительное слово на эту тему графу Фоско из «Женщины в белом»: «Приемы литературной композиции мне прекрасно знакомы. Одно из редчайших интеллектуальных достижений, которым может обладать человек, — это великий дар упорядочивать и формулировать свои идеи. Колоссальная привилегия! Я ею владею. А вы?»

16. Другая страна