Уилл

Я улыбаюсь. Надежда заполняет каждый уголок моей души. Мне нравится, какой собственницей она была. Это не было ревностью. Это было теплое чувство собственности, которое впервые дает мне по-настоящему попробовать ту вещь, о которой я всегда мечтал. Принадлежать.

У: Ты когда-нибудь доминировала? По-настоящему?

М: Ничего, кроме раздачи указаний.

Я сглатываю. Это мука, думать о ней с кем-то еще в постели. Я не ждал, что она будет хранить целибат последние пять лет. Я понимаю это. Если бы у нее был саб до этого, это убило бы меня.

У: Но ты думала об этом, правда? Я почувствовал это, когда читал твою книгу. Не говори мне, что это не искушает тебя. Ты спросила меня, что изменилось. Вот это. Я всегда знал, что ты идеальна для меня, но я никогда не думал, что достаточно хорош для тебя, до этого момента. Теперь я вижу, что мы подходим дуг другу. Что я нужен тебе так же сильно, как ты нужна мне. Теперь ты можешь поверить мне, я доведу дело до конца. Я собираюсь бороться за тебя. Клянусь.

Сейчас пауза затянулась.

У: Мэгс?

М: Я пойду, мне нужно подумать.

Блядь!

Я откидываюсь на кровать и закрываю глаза ладонями. Все так запуталось!

7

Вторник, 25 августа

Мэгс

— Все в порядке, Мэгс?

Я подпрыгиваю от неожиданности и вижу Джаз, стоящую в дверях.

— Ты рано.

— Радости ресторанного бизнеса. Рано начинаем, рано заканчиваем. Я все привыкаю к мысли, что мне больше не надо бояться опоздать на работу. Ты выглядишь грустной, что-то случилось?

— Я в порядке.

Она хмурится, приближаясь ко мне.

— Вряд ли. Уилл по-прежнему ведет себя как мудак?

Я просто вздыхаю. Честно говоря, я не знаю, это Уилл ведет себя как мудак или я.

— Прости, я облажалась, — Она садится рядом со мной и берет меня за руку. — Ты нуждаешься во мне, а меня нет рядом.

— Нет-нет, ты не облажалась, я в порядке, честно. Я ездила к нему вчера и получила то, что хотела. Это был хороший день.

— Вовсе нет. Между работой и свиданиями со Спенсером, я не замечала ничего вокруг. — Она выглядит расстроенной. — Я даже не спала прошлой ночью, чтобы посмотреть, как ты после своего визита к Уиллу. Все, что я знаю, — ты спала, когда я уходила утром. Я ужасный друг. Вы все еще не разговариваете?

— Джаз, ты занята, и ведь это я заставила тебя этим заниматься. Я в порядке. И дело точно не в том, что мы не разговариваем. Просто я сказала ему, что мне нужно подумать.

— О чем?

— Честно, все отлично. Тут не о чем говорить.

Джаз встает.

— Итак, это явно чрезвычайная ситуация. Чай или маргарита?

Я хихикаю.

— Не искушай меня. Я весь день смотрю на эту текилу, но у меня много работы.

— Хорошо, тогда я пойду за чайником. Ты будешь? — Она резко поворачивается и направляется к кухне, останавливаясь на полпути и поворачиваясь ко мне. — Ну, идем же! — говорит она с нетерпением и ждет, пока я со стоном встаю, следую за ней и сажусь на табурет.

— Итак? — требует она.

Боже, может быть мне все-таки следовало выбрать текилу?!

— Итак, я была раздражена…

— Раздражена? Ты это так теперь называешь?

— Ага, ладно. — Я краснею. — Я была очень зла, но думаю, что имела полное на это право. От него веет то жаром, то холодом.

— Поэтому ты пошла туда раздраженная и устроила разнос его заднице?

— Таков был план. Только… я была в растерянности, когда увидела его.

Джаз корчит рожицу.

— Э-э-э, он что, дрочил?

— Нет. Он свернулся калачиком в кресле, глубоко погруженный в книгу. Кстати, знаешь ли ты, что твой парень стащил твою копию «Слепой Веры» и отдал ее Уиллу?

— Что? — вздыхает она, зажимая ладонью рот. — Я его прикончу, — решительно говорит Джаз.

Я киваю.

— Да-да.

— О, Боже мой, Мэгс, мне очень жаль, он умрет, я обещаю. — Она качает головой.

— Станет только хуже.

— Как?

— Именно эта книга из всех… — Я сглатываю. Я никогда не говорила ей об этом, как будто я никогда не говорила ей об Уилле. Она стала моей новой жизнью вдали от этой боли, поэтому я не портила ее, я просто пошла дальше.

— Почему имеет значение, какая именно книга?

— Потому что «Слепая Вера» об Уилле.

Она таращит на меня глаза.

— Неееет!

— Да.

— Нет!

— Это не перестанет быть правдой, если ты продолжишь говорить «нет».

— Ох, черт возьми! Так ты…? Я имею ввиду, все это было у вас с Уиллом, ну ты понимаешь… это все?

Я хихикаю.

— Боже, нет, Уилл был мистером Милый-и-Невинный. — «Был», думаю я про себя. Неужели он правда настолько изменился?

— Ну и как тогда «Слепая Вера» может быть о нем?

— Эта история немного основана на нашей, до того, как мы расстались. Я придумала остальное, все второстепенные аспекты — все это вымысел.

Она поднимает брови и присвистывает:

— Это выдуманная история, которую ты написала о реальном человеке.

— Я знаю. Я никогда не думала, что он это увидит. Мы потеряли связь, я переехала. Именно по этой чертовой причине я использую псевдоним.

Она заметно съеживается, когда снова осознает свою вину.

— Еще раз прости! Он много прочитал?

— Мне показалось, что чуть больше половины.

— Вот черт!