Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла.

- Бля! Такая пизда впервые! Сам в ахуе!

- Вот потому я прибыл. Потому что почувствовал ее.

Кьюджин устало потер лоб:

- Жалею об одном. Что, бля, позволили всему этому случиться. Знал бы, извини, Муи, но закопал бы твоего сына вместе с артефактом, причем в диаметрально противоположных концах мира. Чтобы наверняка.

Муи нервно кивнул:

- Да. Знал бы я, тебе бы помог закапывать.

Павлин выдохнул, видимо, выражая согласие с общим мнением.

- Учитель, - Кьюджин снова поднял взгляд на артефакт, - можно в двух словах. С твоей точки зрения, чем это все нам грозит?

Павлин наклонил голову в другую сторону.

- В двух словах - полный пиздец.

- Угу, - кивнул Кьюджин.

- Эта сучка - старая, но очень умная биджева тварь, - продолжил павлин, ругань в его устах вызывала когнитивный диссонанс в голове Муи. - Она же действительно с Рикудо сражалась и ведь выжила. И Рикудо, даже победив, не смог ее убить. Закатал в ящик и отдав кому-то из учеников. Вот и думай, это Рикудо был слабоват, или она настолько крутой? Проблема усугубляется тем, что большая часть ее знаний - то, что было давно и благополучно забыто, ибо потеряло актуальность. Ну не для синоби все ее знания. И что она будет делать? Воевать. Грязно, подло и зло, как, всего скорее, с ней когда-то воевал старый пень Рикудо, поленившийся добить противника, за что мы и расплачиваемся. Пусть геноцида всему живому она и не желает, но Ка... Кьюджин, - павлин повернул к нему голову, - ты сам знаешь людей, куда лучше меня.

Коноховец кивнул:

- Не подчинятся. Воевать будут, если не до последнего человека, то близко к этому. Силенок-то у нее хватит, с целым миром воевать?

Павлин снова перевел взгляд на артефакт:

- А она и не будет. Да и поверь мне, найдется достаточно тех, кто к ней присоединится. И ей хватит хитрости действовать не напрямую. Драная биджева ворона, курица, возомнившая себя прекрасным лебедем. Это она нам сейчас все рассказывает, просто попиздеть было не с кем все это время, вот и разговорилась. Да я бы и без ее рассказа все понял. Почти все. Но после этой крепости она будет работать по-другому.

Кьюджин поморщился:

- Короче, допускать этого никак нельзя. Хоть какие-то положительные моменты есть?

Павлин кивнул:

- Да... и нет. Она же такая же, как и я. Сеннин. Но тело ее в этом артефакте. А то, с чем мы говорили...

- Одержимость.

- Моего сына можно спасти? - неожиданно спросил Муи.

Павлин качнул головой:

- Нет. Он уже мертв. Нет его. Тело осталось, не более того. Это существо лишь сосуд.

- Понятно, - глава тюрьмы опустил голову.

Одержимые зверята Ятагарасу со все большим интересом тянулись к оставшимся людям - решать надо было быстрее.

- Учитель, я так понял, если мы сломаем артефакт...

Павлин издал звук, который можно было определить, как насмешку:

- Сломает он. Сам ты сломаешься... Хотя ты прав. Смерть сосуда ничего не даст, эта тварь уже подчинила себе многих. Ее это лишь слегка затормозит. А вот уничтожение артефакта...

Павлин и Кьюджин переглянулись.

- Есть что-то подходящее? - спросил Коноховец.

Птица отрицательно покачала головой:

- Нет... и есть, - перевела взгляд на Муи.

Тот даже испугаться успел...

- Вы на что...

- Твой предок не просто так сюда посажен был, уважаемый Муи, - ответил павлин, - ваша клановая техника.

- Тенро? - удивленно переспросил Муи.

Птиц кивнул:

- Она самая. Крайний метод, так сказать. Если других не останется.

- Почему крайний?

Кьюджин хмыкнул, ответив за учителя:

- Техника сжигает активную чакру. Просто сжигает. А теперь посмотри на этот артефакт и вдумайся, насколько там много чакры? И что будет, если она вся разом вспыхнет?

- Это... невозможно...

Павлин кивнул:

- Да... и нет. Ты в твоем текущем состоянии такого точно не осилишь. А вот если весь ваш клан попытается провернуть нечто подобное сообща... - птица задумалась, - да если их правильно направить... - покосилась на толпу подчиненных Ятагарасу, - да если этих куда-нибудь убрать.

Кьюджин ударил ладонью по лбу:

- Не верю, что я на это подписываюсь.

Павлин отмахнулся движением крыла:

- Тебе достанется самое простое, расслабься.

- Пиздец! Почему опять я?! - тихо матерился Коноховец. - Почему я снова вляпался в какое-то биджево дерьмо?! Сегодня утром еще был обычным заключенным в обычной тюрьме! А теперь?!

Муи посмотрел на матерящегося Кьюджина, на безмятежного павлина, на своих людей, на артефакт.

- Мы всерьез собираемся атаковать и пытаться убить древнюю тварь, которую не смог убить сам Рикудо?

- Добро пожаловать в мой мир, - хмыкнул Коноховец.

Муи глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, и выдохнул.

- Ворон взлетел... Упало черное перо... Пророчит несчастье... Что мы должны делать?

Павлин поднял голову к ночному звездному небу.

- Прекрасное хокку. Подготовьте людей, вы знаете ритуал. Но теперь изменится финал. Избранный не станет сосудом. Избранный станет палачом.

Муи кивнул:

- Я все понял.

- Тогда иди к своим людям.

Он ушел, оставив ученика и учителя одних. Кьюджин печально вздохнул:

- Большие шансы?

- Не слишком. Пятьдесят на пятьдесят. Может, получится, может, нет.

Коноховец кивнул:

- Понятно. А выжить?

Павлин промолчал.