Уинстон Черчилль

Выступления Черчилля против тори совпали с коренными изменениями в национальной политике. Испытывая конкурентное давление со стороны зарубежных производителей, в первую очередь Германии, британское руководство столкнулось с дилеммой — либо продолжить следовать доктрине свободной торговли (фритрейда) и закрыть неконкурентоспособные отрасли промышленности, либо защитить британских производителей тарифами. В мае 1903 года Джозеф Чемберлен, авторитет которого в правительстве уступал лишь влиянию Бальфура, призвал отказаться от фритрейда и перейти к протекционизму. Это было спорное и сложное решение, которое устраивало одних — например, не выдерживающую конкуренции с внешними рынками отрасль тяжелой промышленности — и больно задевало других — живущих за счет экспорта легкую промышленность и судостроение. Черчилль представлял Олдхэм — зону беспошлинной торговли и являлся убежденным фритрейдистом. Он считал тарифы злом, которые вместо защиты умирающих отраслей приведут к падению инициативы, увеличению цен, сужению ассортимента товаров, распространению лоббизма и коррупции, а также нарастанию экономической и внешнеполитической напряженности. Черчилль активно вступил в борьбу против протекционизма, объясняя на различных площадках его недостатки и пугая негативными последствиями, которые тяжким бременем лягут на плечи населения. В дальнейшем он объединит свои наиболее значимые речи этого периода в отдельный сборник «За свободную торговлю», который выйдет в марте 1906 года.

Черчилль рассчитывал, что Бальфур остановит протекционный порыв Чемберлена, но осторожный и хитрый лис призвал не торопиться и прежде чем принимать какие-либо решения, все тщательно взвесить и обдумать. Черчилль не внял наставлениям старшего товарища и обрушился на предложения Чемберлена, как только они были представлены в парламенте в конце мая 1903 года. Он был уверен, что переход к протекционизму приведет к расколу тори: «Старая Консервативная партия со своими религиозными ценностями и конституционными принципами исчезнет, а на ее месте появится новая партия, наподобие Республиканской партии США — богатая, материалистическая, светская, сосредоточенная лишь на тарифах и заполнившая кулуары зазывалами от отраслей, которые нужно защитить».

Примечательно, что в своей критике протекционизма Черчилль коснулся судьбы Консервативной партии. Нападки на родную партию и ее руководство являлись выражением бунтарских наклонностей, но в этот раз за ними стояло нечто большее. С этого момента между ним и тори начинает расширяться пропасть, вынудив его уже в октябре 1903 года написать Хью Сесилу, что он «ненавидит партию тори, ее людей, ее слова, ее методы». Консерваторы платили взаимностью, подвергая зарвавшегося члена остракизму. Показательным стало заседание Палаты общин 29 марта 1904 года. Когда Черчилль начал выступать с очередным осуждением тарифной политики, Бальфур, а с ним и большая часть консерваторов покинули помещение. Впоследствии журналист Альфред Гардинер (1865–1946) назовет это «высшей честью, которая может быть оказана парламентскому оратору», «такое ощущение, что противник покинул поле боя, едва Черчилль появился на нем». Но сам Черчилль воспринял эту «отталкивающую и сбивающую с толку демонстрацию» иначе. «Я бы предпочел, чтобы меня грубо прервали или даже высмеяли», — признался он Сесилу, добавив, что ему пришлось приложить немало усилий, чтобы собраться и выступить перед пустыми скамьями правительственной части, адресуя свою речь членам Либеральной партии. Последние встретили его выступление бурными овациями. Именно с ними и будет связано будущее поднявшего восстание политика[67].

Официально развод с консерваторами был оформлен в последний майский день 1904 года. Отныне Черчилль расположился в стане либералов, заняв то же место, которое использовал его отец во время нахождения в оппозиции. В британской политике смена партии не самое редкое явление, но все равно ренегатство не приветствуется, тем более для таких молодых депутатов, как наш герой. Для большинства оно указывало на неблагонадежность, превалирование частных интересов над партийными ценностями, а также отсутствие истинных убеждений и готовности за них бороться, терпя при этом неизбежные неудобства. Черчилль смотрел на ситуацию иначе. Когда кто-то цитировал его прошлые фразы из консервативного периода, он тут же парировал, что «наговорил много глупостей, находясь в Консервативной партии — поэтому я ушел от них, поскольку не хочу больше говорить глупостей». Учитывая свойственную политике волатильность, объяснял он, каждый государственный деятель рано или поздно встает перед моральным выбором, только «одни меняют взгляды, чтобы не менять партию, другие, наоборот, меняют партию, чтобы не менять взгляды»[68].