Уинстон Черчилль. Личность и власть. 1939–1965

После всех обсуждений и согласований осталось определиться с названием произведения в целом и первого тома в частности. Понятно было, что титул должен был содержать упоминание прошедшей войны. Но какое именно? До 1939-го события 1914–1918 годов именовались в Британии обычно как «Великая война». Германия и США использовала другой термин – «мировая война». После 1939 года британские официальные лица называли новый конфликт просто «война», а Черчилль – «война против нацизма». Словосочетание «Вторая мировая война» получило распространение с вступлением в войну СШАв декабре 1941 года. Рузвельту не особо нравился этот фразеологизм, и он кинул клич придумать более поэтичный вариант. В предложениях недостатка не было: «Война на выживание», «Необходимая война», «Сумасшедшая война», «Война против тиранов», «Дьявольская война» и даже просто «Ад». Когда в 1944 году вопрос о терминологическом разделении двух мировых конфликтов был вынесен на рассмотрение Черчилля, ему больше понравилось «Первая и Вторая мировая война». При этом официальных заявлений сделано не было. Окончательное решение было оставлено за общественностью.

Прижился термин «Вторая мировая война». Однако Черчилль на протяжении первых полутора лет работы над книгой продолжал использовать в качестве рабочего названия более консервативное и привычное британскому слуху словосочетание «Вторая Великая война». Смена на «Вторую мировую» произошла только в сентябре 1947 года.

В феврале 1948 года Лафлин предложил назвать новое сочинение «Мемуары о Второй мировой войне», поскольку оно не только содержало историческое описание, но и передавало личный взгляд автора. Черчиллю эта идея понравилась, однако Ривз и Флауэр сочли, что слово «мемуары» звучит «пугающе для широкой публики». В итоге остановилось на лаконичном – «Вторая мировая война»²⁰⁷.

Относительно названия первого тома рассматривалось несколько вариантов. Автору нравилась «Дорога вниз», но Лафлин считал, что это звучит «обескураживающе»²⁰⁸. Затем Черчилль стал склоняться к «Напряженной паузе», что отражало его взгляд на связь двух мировых войн. Однако этот вариант был также забракован. Правда, не полностью. Его использовали в названии двенадцатой главы, описывающей революцию в Испании.

Время шло, приближался срок начала рекламной кампании, а вопрос с названием первого тома так и не был решен. Ривз полагал, что для первого тома необходимо «побуждающее название, которое передавало бы нарастающий ход событий». В январе 1948 года он предложил: «Собирающиеся тучи», «Нависшая буря», «Надвигающаяся буря»²⁰⁹. Не исключался и вариант «Навстречу катастрофе». Черчилль остановился на «Надвигающейся буре» – именно так называлась одна из его статьей в октябре 1936 года. Кроме того он изменил название первой книги на «От войны к войне», вместо «Между войнами»²¹⁰.

Тридцатого января 1948 года Черчилль направил издателям «финальную» версию первого тома. Издатели торопились. Публикация в газетах была запланирована на середину апреля. Оставалось всего два с половиной месяца, а еще предстояло многое сделать, как в части отбора материала, так и в части его редактирования. Но редакторы газет и издатели не подозревали, в насколько критическом положении на самом деле находится проект. «Финальный» вариант не означал для Черчилля – последний. Он продолжил дорабатывать текст и дальше, постоянно направляя очередные коррекции. И если с публикацией в газетах все прошло более или менее ровно, то издание в книжном формате превратилось в настоящий кошмар.

Особенно тяжело пришлось Лафлину. Американское издание выходило первым, а все спорные вопросы надо было решать с автором, находящимся по другую сторону Атлантического океана. Немало успокоительных выпил и Флауэр. Первый том превысил запланированный объем. Британским издателям, функционирующим, как и все в стране, в режиме строгой экономии и жесткого распределения, банально не хватало бумаги. Оставалось либо сокращать тираж, а с ним и доходы, либо уменьшить шрифт. Понятно, что выбор был сделан в пользу меньшего кегля. Черчиллю это, конечно, не понравилось. Особенно после того, как его друзья стали шутить, что прочтут его мемуары только после того, как обзаведутся увеличительными стеклами.

Но и это было не все. Черчилль считал британское издание каноничным, предполагая устранить в нем все ошибки и промахи американской версии. В связи с этим поток исправлений, вместо того чтобы сократиться, наоборот, возрос. Результат оказался противоречивым. С одной стороны, своевременные правки позволили улучшить текст, с другой – их поспешность привела к новым недочетам. По большей части типографическим, хотя и очень неприятным, а порой даже оскорбительным.