Уйти, чтобы не вернуться

— А если жена Путяты заявит, что они просто наведались в гости к нашей боярыне, а мы их подло убили? — спросил я.

— Конечно, сначала она так и скажет, да только на дыбе даже матерые мужики всю правду говорят. Но я думаю, что до дыбы не дойдет. Постращают бабу в Разбойной избе, и она сразу все расскажет, чтобы спастись от допроса с пристрастием. Боярыню с детьми все равно в монастырь сошлют, так лучше ей уехать в ссылку на своих ногах, а не калекой убогой, — объяснил мне ключник.

Митрофан также присоветовал мне не жечь усадьбу Путяты, ибо она отойдет в казну великого князя и будет пожалована кому-нибудь из его приближенных за службу, а портить отношения с будущими соседями не следует. Все, что сумеем взять в усадьбе на меч, — по праву добыча боярыни, и все, что увезем, по Русской Правде будет наше.

Выслушав советы ключника, я понял, что серьезно плаваю в местном законодательстве, и, решив взять старого воина с собой в Колпино в качестве начальника штаба, сразу повесил на него подготовку этого мероприятия. Митрофан как будто ждал такое предложение и шустро похромал во двор, откуда уже через минуту послышался его командный рык. Как все-таки быстро меняет человека власть! Всего пять минут назад ключник был дедуля божий одуванчик, а теперь ведет себя словно атаман банды разбойников.

Как бы то ни было, но с помощью опытного в таких делах воина дружинники уже к вечеру были готовы к набегу. Митрофан настойчиво уговаривал меня прямо в ночь отправиться в набег, чтобы уже поутру захватить усадьбу Путяты. По всем раскладам, в Колпине должны остаться не больше десятка боевых холопов, да и то не лучших, поэтому серьезного сопротивления не будет. А если поторопиться, то можно застать жену Путяты врасплох, хотя шансов на это мало, потому что у Путяты в Верее наверняка были свои соглядатаи из местных.

Я доложил о намеченных планах боярыне и получил от нее «добро» на набег. Мы с Митрофаном проинструктировали десятника, остающегося на хозяйстве в усадьбе, после чего я направился к коню, на котором должен был возглавить свой первый боевой поход. Однако Митрофан меня остановил и практически силком заставил надеть тегиляй и кольчугу, а также вручил саблю и кинжал покойного Путяты.

Артачиться было глупо, потому что положение обязывает соответствовать возросшему статусу, но перспектива таскать на плечах пуд бесполезного железа меня не особо радовала. Однако Митрофан оказался провидцем и фактически спас мне жизнь, поскольку новоявленный боярский сын Алексашка все-таки словил две стрелы во время набега на Колпино. Оказалось, что стеганые телогрейки, как я пренебрежительно обозвал тегиляи, отлично держат стрелу и мало чем уступают железному панцирю.

Когда дружина выехала за ворота, начало темнеть, но небо было безоблачным, и луна неплохо освещала дорогу. Уже миновал Покров, однако погода стояла теплая, и пора золотой осени, которую так любил Александр Сергеевич Пушкин, затянулась. Впрочем, многие деревья уже сбросили листву, и лес стал прозрачным, что усложняло устройство засады. Конечно, после разгрома банды такая опасность была чисто гипотетической, но береженого Бог бережет. Сбиться с лесной дороги было невозможно, и к рассвету мы не торопясь доехали до вотчины боярина Путяты. Командование штурмом я доверил более опытному в этих делах Митрофану, а на себя взял общее руководство. Увы, но высланные вперед разведчики быстро вернулись и доложили, что боярская усадьба пуста.

Семейство Путяты сбежало, скорее всего, еще прошлым вечером, и в усадьбе царил настоящий разгром. Побродив по пустым комнатам, я вышел во двор и отправил в Верею гонца за обозом, чтобы вывезти трофеи, а сам стал совещаться со своим заместителем, что нам делать дальше. Пока мы прокачивали разные варианты, к нам подбежал один из дружинников и доложил, что позади усадьбы обнаружены следы, ведущие в лес. Парень был выходцем из деревни лесовиков и оказался неплохим следопытом, поэтому заметил следы, которые пытались замести беглецы. По его словам, с боярыней уехали меньше десятка холопов, потому что лошадей было всего восемь, да и наверняка две из них были вьючными. Следы были свежими, а следовательно, у нас появился хороший шанс настигнуть беглецов.

Я оставил Митрофана с шестью бойцами в захваченной усадьбе разбираться с трофеями и ждать обоза из Вереи и с остальными бойцами отправился в погоню. По расчетам нашего следопыта, боярыня с холопами сбежали поздно ночью, но наш отряд передвигался по хорошей дороге, где при свете луны можно было ориентироваться, а на лесной тропе ночью особо не разгонишься, и беглецы не должны были далеко оторваться. Мы скакали по хорошо заметным следам примерно до полудня, но неожиданно следы разделились и ушли в лес поодиночке.

На этом месте погоня застопорилась, поэтому мне пришлось остаться на тропе с парой бойцов, а остальные отравились каждый по одному следу. Примерно через час все вернулись и доложили, что следы заканчиваются у лесной речки и на противоположном берегу отсутствуют, а значит, беглецы ушли по руслу реки.