Уйти, чтобы не вернуться

К полудню четвертого дня наш караван наконец добрался до Москвы, но в городе останавливаться мы не стали. Торговать было нечем, а лишних лошадей можно продать барышникам на выезде из Москвы, за городской заставой. За право торговать в городе нужно платить, а лишние расходы в планы Еремея не входили, поэтому мы проехали через Москву без остановки, заплатив только подорожный сбор на границе города. Наш путь пролегал по Москве-реке мимо белокаменного Кремля, а заночевал караван прямо на льду, выехав за пределы города на почтительное расстояние. Желающих сэкономить на таможенных и городских сборах оказалось много, и на льду реки образовался большой табор из купеческих караванов. Конечно, мне очень хотелось пройтись по московским улицам, но сначала стоило озаботиться своей безопасностью и из праздного любопытства не подставлять шею под топор.

Поговорка «Москва — большая деревня» пришла к нам из глубины веков, и сейчас я лично убедился в ее правоте. Столица Московского княжества, видимо, совсем недавно горела, поэтому запах гари буквально витал в воздухе. Город оказался абсолютно непохож на будущую столицу России, а стоящие по берегам Москвы-реки деревянные хибары и полуземлянки мало походили на человеческое жилье.

Московский белокаменный Кремль меня тоже весьма разочаровал. Кремлевская стена из известняка оказалась значительно ниже, а башни жиже построенных впоследствии из красного кирпича, к тому же стены только с большой натяжкой можно назвать белыми. Во многих местах крепостная стена была надстроена бревенчатыми срубами, а по верху стены шла крытая деревянная галерея. Если быть честным, то нынешний Кремль не выглядел неприступной крепостью и явно требовал модернизации и перестройки.

На следующее утро наш караван навестила местная таможенная служба и вытрясла из Еремея Ушкуйника мыт[12] за проезд через Москву и приличный штраф вообще неизвестно за какую провинность. Видимо, поборы являлись, так сказать, не совсем законными, поскольку пятерым мытникам оказывал поддержку отряд из трех десятков воинов московского князя. Один из псковских купцов, караван которого ночевал неподалеку от нас, попытался качать права и отказался платить, размахивая какой-то ксивой, за что был моментально избит и связан, а таможенники вскоре погнали его обоз в сторону Московской заставы. Жестокий наглядный урок сразу облагоразумил недовольных, и остальные купцы расставались с деньгами без лишнего шума.

В процессе этого неприкрытого грабежа на меня повеяло чем-то до боли знакомым, и мне на мгновение показалось, что я вернулся в родной двадцать первый век и нахожусь на посту ДПС перед въездом в Москву. Кто-то из великих сказал: «Ничто не вечно под луной», но, видимо, он никогда не был в России, а потому не подозревал, что российский чиновничий беспредел вечен. К счастью, бойцы местного РУБОП удовлетворились предложенной взяткой и не стали устраивать шмон нашего обоза, а, получив мзду, занялись другими купеческими караванами. У меня отлегло от сердца. Как ни крути, но мы довольно легко отделались, в противном случае нам пришлось бы объяснять, откуда в наших санях оружие и доспехи со свежими следами крови, и далеко не факт, что мы смогли бы отделаться взяткой.

После визита таможни началась подготовка к длинному переходу до Волока Ламского. Братья Лютые оказались заядлыми лошадниками и добровольно взяли на себя все заботы о нашем обозе. Я в этих вопросах разбирался слабо и с радостью свалил со своих плеч эту обузу. Братья, получив карт-бланш на решение текущих финансовых проблем, удачно продали трофейных лошадей, оставив в нашем обозе только лучших, чем значительно повысили нашу мобильность. Никодим Лютый перековал лошадей новыми подковами в передвижной кузнице местного кузнеца, а его брат Василий привел в порядок сани и лошадиную сбрую. Братья также озаботились закупкой недельного запаса овса и сена, чтобы лошади в дороге не голодали.

Наши попутчики тоже готовили купеческий обоз в дорогу, но делали это с куда меньшим рвением и думали больше о том, как сэкономить себе в карман, а не о дорожных проблемах. Еремей ходил чернее тучи, расставшись со значительной долей торговой выручки, и пустил это дело на самотек, полностью доверившись вороватому приказчику, ну а тот себя не забывал.

Конечно, мало удовольствия расставаться со своими кровными деньгами, но купец слишком переживал по этому поводу, а это выглядело подозрительно. Я поинтересовался у Еремея причиной его невеселого настроения, и он мне поведал, что наезд таможни оставил его почти без денег на дорогу и у нас появились большие проблемы. Затем он вкратце объяснил мне сложившийся расклад.