Уйти до рассвета

— На твоем месте я не стал бы этого делать, Уорд. Подумай, прежде чем поднимать руку на прислугу своего начальника — это может плохо отразиться на твоих профессиональных перспективах, и не только на них.

Марвин громко выругался. Ким закрыла глаза, ожидая, что он сейчас выдаст ее хозяину, но ничего не произошло. Вместо этого он молча залез в машину, хлопнул дверцей и укатил.

Ким пошатнулась, Оуэн поддержал ее одной рукой за талию и повел в дом.

— Для женщины, которая когда-то хвасталась, что умеет обращаться с мужчинами, — проскрежетал Оуэн, — вы что-то больно уж отчаянно сражались, защищая свою добродетель. А почему вы вся дрожите? Вы что, действительно так расстроены или пытаетесь вызвать у меня сочувствие, чтобы я вас пожалел?

— П-простите. С-спасибо за п-п-помощь.

Оуэн снова обнял ее за плечи и повел в гостиную.

— Садитесь. Вам нужно что-нибудь выпить. — Он протянул ей бокал и сказал небрежно: — Вы «справились» с ним так же, как «справились» со мной тогда в спальне, да? — Она отпила из бокала, с горечью подумав, что опять поплатилась за свою глупость. Оуэн продолжал: — Вам очень повезло в ту ночь, что я не Марвин Уорд, и сегодня вам опять повезло, что Беренис рано захотела поехать домой, а не то даже страшно подумать, что случилось бы с нашей невинной маленькой Ким Пейтон. — Он налил себе вина в бокал. — Я же говорил вам, если вы помните, — Марвин не шутил, когда сказал, что «добьется» вас. В следующий раз вам уже не выкрутиться.

— Не беспокойтесь, — прошептала она одними губами, — другого раза не будет.

— Да уж, надеюсь. — Голос его немного смягчился. — Ну как, вам лучше?

Она улыбнулась, но улыбка ее была неуверенной, зыбкой. Подняв Ким с дивана, Оуэн поставил ее перед собой, его руки легли ей на плечи, он медленно обвел взглядом ее лицо, заглянул в глаза... Сердце у нее билось, как набатный колокол, в голове мелькнуло: «Неужели он сейчас меня поцелует?» Но он отпустил ее и стал шарить в кармане, ища сигареты.

— Идите лучше к себе, Ким. Ложитесь спать.

— Да, мистер Ланг.

— Оуэн, — поправил он.

— Да, Оуэн, — послушно повторила она, и он улыбнулся. — Спокойной ночи, Оуэн.

Он кивнул, продолжая улыбаться, а Ким побрела к себе наверх.

Когда на следующий вечер зазвонил телефон, Ким была у себя в спальне и читала. К телефону подошел Оуэн.

— Да, — услышала она его голос, — Оуэн Ланг у телефона. Кто это? — Он помолчал. — А, да, да, слушаю! — Он явно был рад слышать звонившего.

«Наверное, Беренис», — с ненавистью подумала Ким и снова погрузилась в чтение. Некоторое время он болтал по телефону, голос его не смолкал, потом он сказал громче:

— Да, она наверху.

Неужели Беренис спрашивает о ней? Ким не могла в это поверить.

— Да, я знаю, — говорил Оуэн, — она мне про вас рассказывала. У меня тоже есть книга вашего мужа...

«Мама! — изумленно подумала Ким. — Он разговаривает с моей мамой!» Она отбросила книгу в сторону и кинулась вниз, остановившись у подножия лестницы, но Оуэн отвернулся от нее, словно не хотел передавать ей трубку. Снедаемая нетерпением, Ким присела на нижнюю ступеньку, а разговор между тем продолжался.

— Как я вас понимаю, — говорил в трубку ее хозяин, — все мы ученые, за исключением вашей дочери. Он помолчал и бросил быстрый взгляд на Ким. — Да, она мне говорила, но, признаться, случайно — ее подвела дочерняя гордость. Она ненароком проговорилась, когда увидела у меня книгу вашего мужа. — Ким услышала в трубке мамин смех, и Оуэн засмеялся вместе с ней, потом сказал: — Сейчас дам ей трубку. Ее уже трясет от нетерпения! Да, приятно было поболтать. До свидания. — Он помолчал. — Конечно, буду рад со всеми вами познакомиться... Да, непременно, как-нибудь... Да... Буду счастлив поговорить с вашим выдающимся мужем!

Ким выхватила у него из рук трубку, но он не ушел и стал слоняться по коридору.

— Привет, мам. Что? — Она посмотрела на Оуэна и ответила с сомнением в голосе: — Ты думаешь?

Он шепотом спросил:

— Что она сказала?

Ким прикрыла рукой трубку:

— Говорит, что вы очень милый.

Он усмехнулся:

— Вы с этим вряд ли согласитесь, — и ушел в столовую, оставив дверь открытой.

— Прости, мам, что ты сказала?

— Я говорю, дорогая, что мне стало известно об одной замечательной работе, тебе бы она очень подошла. Одна учительница из моей школы — знакомая известного писателя. Так вот, он ищет человека желательно с высшим образованием, — так что ты как раз подходишь, — для проведения исследований. Он пишет книгу о происхождении английской драматургии, что-то там историческое, и я подумала, что тебе это будет интересно. Как ты считаешь, дорогая?

— Но мам, — Ким понизила голос, — как я могу согласиться?

— А, ты про ту маленькую девочку? Ну, милая, ты же не можешь посвятить всю жизнь воспитанию этого ребенка, пусть даже ты очень к ней привязана. Будет обидно, если ты не найдешь работу по специальности и твой диплом окажется не нужен. Разве я не права?