Уйти и не вернуться

— Где остальные? — спросил Асанов.

— Не видели, товарищ генерал, — Елагин посмотрел налево, — там кажется что-то белеет. Может, парашют?

— Пройдите туда с Чон Дином. Но осторожно, без лишнего шума, — приказал Асанов.

Двое офицеров бросились выполнять его команду.

— Нужно подождать первую группу, — предложил Асанов.

— Их могло отнести довольно далеко, — показала Падерина в другую сторону, — был сильный ветер, а наш самолет делал круг над долиной.

— Может дать сигнал из ракетницы? — предложил Семенов.

— Не нужно, привлечем внимание жителей соседнего села, — Асанов всматривался в темноту, стараясь заметить хоть какое-то движение.

— В любом случае, — предложил генерал, — нужно вскрывать груз. — Первой давайте рацию, потом соберете пулемет, — поручил он Семенову и Падериной.

Он проверил свой автомат.

Все офицеры его группы имели на вооружении короткие АКМ-У, ножи, пистолеты, гранаты. Это был обычный набор военного разведчика за линией фронта.

— Справа какое-то движение, — доложил Семенов, всматриваясь вдаль.

— Ничего не вижу, — пригляделся Асанов. — Вон там, справа, в километре, — показал Семенов.

— Теперь вижу. Пулемет достали?

— Сейчас собираем.

— К бою. Нужно быть готовым к любым неожиданностям. — Заканчивай сборку, — быстро сказал генерал.

Он сразу отметил, что Падерина отползла в сторону, сокращая угол обстрела и достала пистолет, гранаты, положив их рядом с автоматом, удобно устроившись на небольшом холме. Семенов рванул влево. Все-таки его люди были настоящими профессионалами.

Теперь и он слышал негромкие голоса. С этой стороны трудно было уловить смысл, но сами голоса слышались отчетливо. Первой поднялась Падерина.

— Наши, — чуть громче обычного произнесла она.

Это была первая группа, уже нашедшая груз. Все приземлились благополучно — Рахимов, Машков, Борзунов. И почти сразу нашли парашют с грузом.

Значит, высадка прошла благополучно. При таком ветре, ночью, почти на скалы. Он вздохнул, еще не до конца веря в удачу.

— Группа приземлилась благополучно, — доложил пришедший Рахимов, — нашли груз. У Борзунова зрение, как у кошки, видит все в темноте, — добавил подполковник.

— Открывайте второй тюк, доставайте груз, — распорядился Асанов.

Подошедшие Машков и Борзунов осторожно опустили тюк на землю.

Семенов, уже открывший первый тюк, бросился им помогать. Это был своеобразный походный тюк, набитый грузом, который они должны были распределить на девять человек.

Защищенный особым материалом — прокладкой из кевлара, тюк мог выдержать даже падение с высоты без парашюта, отразив при необходимости и пули нападающих.

Из кевлара, являвшегося идеальным пуленепробиваемым материалом, шили даже костюмы для высших должностных лиц, оберегавших человека лучше пуленепробиваемых бронежилетов.

Падерина осталась на своем холме, готовая подать знак товарищам в случае опасности.

Рахимов выдвинулся в противоположную сторону. Каждый знал свой маневр.

Они почти закончили с первым тюком, когда появился встревоженный Чон Дин.

— Ташмухаммедов сломал ногу при приземлении, — произнес он страшное известие.

XIV

В конце восемьдесят первого, зимой восемьдесят второго начались первые серьезные потери и у советских войск. Введенные четыре мотострелковые дивизии, размещенные гарнизонами по всей стране, начали ощущать на себе удары афганских моджахедов.

На западе Афганистана действовали 66-я и 375-я дивизии. На востоке 201-я и 360-я. Особенно доставалось триста шестидесятой дивизии, практически рассредоточенной по всему северо-восточному беспокойному региону…

Поступающие в Пакистан непрерывным потоком оружие и техника переплавлялись через границу в Афганистан, вооружая моджахедов.

Началась минная война, когда земля вокруг гарнизонов советских войск буквально засеивалась американскими, китайскими и израильскими минами. В Советский Союз стали возвращаться десятки-раненых, инвалидов, потерявших руки и ноги в далекой южной стране. Пока счет шел только на десятки.

Позднее, в фильмах и книгах про Афганистан литераторы и сценаристы будут показывать, как масштабно, сотнями, тысячами гибли советские солдаты в Афганистане. Все это неправда. Главная заповедь офицеров и генералов на войне, как и во время любой военной кампании — безопасность своих людей. По этому показателю оценивались результаты офицеров, по этому показателю оценивались достижения полков и дивизий.

Война в Афганистане продолжалась около десяти лет. За это время Советский Союз потерял убитыми и пропавшими без вести пятнадцать тысяч человек. Ужасающие, трагичные цифры. Но они очень далеки от тех фильмов, где Рэмбо убивает советских солдат десятками и сотнями.

Элементарный расчет показывает, что в год в среднем гибло не более полутора-двух тысяч солдат. Получается в день по всей стране все введенные в Афганистан дивизии теряли не более четырех-пяти человек! Грандиозные, тяжелые потери Советской Армии и ее полный разгром и поражение — всего лишь миф.