Уйти красиво

— Совсем недавно, кажется, на прошлой неделе. Точно, это было в Доме кино, на премьерном показе фильма какого-то режиссера, не запомнила, как его… Я иногда бываю на таких тусовках, при моей профессии это необходимо.

— В прошлую пятницу, — уточнил Поздняков.

— Ага, в пятницу, — согласилась девушка, — у меня вообще-то плохая память на числа, дни недели. Теперь так часто приходится мелькать в свете, что в голове все перемешалось. Ну вот, рассказываю дальше. Она, ваша Лариса, была в очередном платье от нашей общей знакомой, как всегда, навеселе и то и дело с кем-то сцеплялась.

— С кем конкретно? — немедленно сделал стойку Поздняков.

— Ну, с Медниковым, знаете, с телевидения, ее бывшим муженьком. Они мило улыбались, но, чувствовалось, говорили друг другу не слишком приятные вещи. В конце концов он не выдержал и отскочил от нее как ошпаренный. Потом она ко мне прицепилась в туалете. Не знаю, кто уж ей наплел про меня и Владика, этого дамского угодника для тех, кому за тридцать… — Тут она бросила красноречивый взгляд на своего красавчика, играющего бицепсами под светлым пиджаком. — Лично мне такие никогда не нравились, во всяком случае я его у нее не отбивала. Я даже догадываюсь, что ей всю эту чушь напела распрекрасная Виолетта, которую я же, между прочим, однажды и застала в объятиях Ольшевского. В общем, я все Кривцовой и высказала.

— А она?

— Она? Самое интересное, что она расхохоталась, долго так смеялась. Я уже думала, что у нее по пьяной лавочке совсем крыша поехала, а она успокоилась и говорит: «Ну, этого и следовало ожидать, у меня сегодня день открытий».

— Так и сказала — «день открытий»?

— Ну да. А потом потрепала меня по плечу, сделала комплимент и потопала дальше. Я так поняла, что у нее на Владике свет клином не сошелся, тут другое. По-моему, она всегда сама мужиков бросала, а тут какой-то пацан взял да и бросил ее. Вообще-то, она была баба ничего, самостоятельная и с характером, только, наверное, немного старомодная. Что вы хотите, когда женщине уже под полтинник?

При слове «старомодная» Поздняков даже поежился: вот уж какой Лариса никогда ему не казалась!

— А я даже несколько ее книжек прочитала, между прочим, — продолжала Жанна, — мне понравилось. Я вообще люблю, когда сюжет захватывающий.

Тут встрепенулся парень:

— Это та, что написала «Огненный поезд»?

— Ну да, — подтвердила девушка.

— Классная вещь, — поцокал он языком. — Даже не верится, что ее баба написала, — так круто.

— Да там же на обложке написано «Лариса Кривцова», — укоризненно заметила Жанна.

— А то я смотрел на обложку!

Ну и дела, да здесь, оказывается, клуб поклонников творчества Ларисы Кривцовой!

— Так ее что, пришили? — снова возник парень. — Жаль, она отлично сочиняла.

— Есть такое подозрение, — сказал Поздняков. — Кстати, что вы делали в прошлое воскресенье, особенно меня интересует время в районе полуночи.

— Ну ты загнул, друг, — удивился парень, — ишь куда клонишь. Ладно, так и быть, помни мою доброту. Мы были в клубе «Мустанг», и там любая собака тебе это подтвердит.

«Если бы я еще знал, где этот твой «Мустанг», — подумал Поздняков. Впрочем, чутье ему подсказывало, что скорее всего так оно и было.

— И девушка там же? — на всякий случай уточнил он.

— Конечно. Мы с котенком ни на минуту не расстаемся.

Нога продолжала ныть, и Поздняков вытянул ее во всю длину.

— И что, Виолетта Шихт действительно вас выставила из Дома моделей?

— Как бы не так! — гневно дернула плечиком девушка. — Я сама от нее ушла, потому что получила более выгодное предложение.

— Конечно, — подтвердил парень. — Котенок скоро на всех обложках будет!

— А при каких обстоятельствах ушел из Дома моды Ольшевский?

— Какое мне до этого дело? — Жанна брезгливо наморщила хорошенький, слегка вздернутый носик. — Может, он тоже нашел что-нибудь попривлекательнее. Виолетта, я вам скажу, стерва прижимистая, за копейку удавится, а он мальчик с большими запросами. Наверное, когда Кривцова перестала ему отстегивать бабки, он и подался куда-нибудь, где поденежнее.

— А вы думаете, что она ему давала деньги?

— Кривцова? — Жанна сделала из эмалевых глазок две горящие плошки. — Вот наивняк! Конечно! Ну, может быть, в прямом смысле не давала, но квартиру ему уж точно снимала — уютное любовное гнездышко на «Соколе». — Девушка перехватила вопросительный взгляд своего красавчика и немедленно добавила: — Нет, я там не была, но он сам рассказывал… Да, чуть не забыла, наш милый Владик мечтал стать звездой экрана и сильно надеялся, что Кривцова договорится насчет его с каким-нибудь режиссером, когда будет сниматься фильм по ее новой книжке. Не знаю, то ли фильм не подворачивался, то ли она не хотела сделать ему протекцию… А может, режиссеры попались несговорчивые. Да он же бездарный, у него же ничего за душой, одна смазливая рожа. Типичный этот, как его… альфред.

— Альфонс, — поправил Поздняков.

— А-а-а, альфонс, альфред, какая разница? — махнула она холеной ручкой. — Только он девчонкам, ну, в смысле другим Виолеттиным манекенщицам, хвастал, что старуха сделает для него все, что он ни попросит.