Уйти, не оставив следов

– Доброе утро. – Ухоженный, симпатичный джентльмен лет около тридцати пожал протянутую мной руку. – Присаживайтесь, – указал на стул, стоящий напротив его рабочего стола с таким расчетом, чтобы пациент не смог дотянуться до крутящегося офисного кресла психиатра. – Если честно, заинтригован, Эжени. Можно мне вас так называть?

– Конечно. Всем носителям языка романской группы сложно произносить мягкие согласные, распространенные в русском языке. А заинтригованы вы чем?

– Вашей особой, разумеется. Вот, жду с самого утра, дал секретарю распоряжение провести гостью немедленно.

– Спасибо, очень любезно.

– Со вчерашнего вечера мне звонили и просили оказать вам должный прием и всяческое содействие.

Я согласно кивнула.

– Четыре раза, – с нажимом добавил доктор, – совершенно разные по статусу и степени влияния люди.

– Не имей сто рублей, а имей сто друзей, – скромно улыбнулась я и пожала плечами.

– Что, простите?

– Много знакомых, хороших и разных, гораздо важней и полезней денег, – пояснила я русскую поговорку.

– О, полностью с вами согласен. Кстати, о деньгах: мои услуги будут для вас совершенно бесплатны.

– Но почему? – несказанно удивилась я.

– Один ваш знакомый оплатил все расходы.

– Очень странно. – Об этом я точно никого не просила. – А его имя можно узнать? Не люблю оставаться в долгу.

– К сожалению, он не представился.

Я хотела сказать, что если способ оплаты был безналичный, вычислить щедрого знакомого не составит труда, но мистер Смит продолжал:

– Да и сейчас важно не это.

– Вы совершенно правы, есть дела поважнее. Мистер Смит, можете уделить мне часть своего, без сомнения, драгоценного времени?

– Конечно, что от меня требуется?

– Провести освидетельствование моей подруги, обвиняемой в убийстве и страдающей фрагментарной амнезией.

– Я должен подтвердить этот диагноз? – несколько напрягся доктор.

– Не рискну предложить ничего, что могло бы навредить вашей безупречной репутации. Обследование должно быть максимально прозрачным. Единственная просьба – я первая должна узнать о результатах.

– Это вполне приемлемо.

– Спасибо, мистер Смит. Если можно, оправимся в участок прямо сейчас, а в подробности происшедшего в доме Ландри посвящу вас по дороге.

Несмотря на наличие нужных документов и репутацию Генри Смита, к Ольге нам удалось пробиться ближе к полудню. Такая потеря времени могла обернуться катастрофическими последствиями. Я очень нервничала и уповала только на то, что подруга верит, безоговорочно верит в мою помощь. И не станет опрометчиво принимать необдуманных решений.

Результатов освидетельствования мы с адвокатом ожидали в отдельной комнате полицейского участка. Немногим ранее я, не сдержавшись, говорила с мистером Райтом в несколько резком тоне. Даже, как давеча в разговоре с Майком, обвинила адвоката в некомпетентности. Поэтому господин Эндрю, надувшись, сидел в углу, всем своим видом демонстрируя презрение к нахальной девице, посмевшей его, признанного специалиста, не только учить работать, но и тыкать как нашкодившего кота в ошибки носом.

Наконец Генри Смит закончил свою работу. Нас всех собрали в кабинете судебного следователя, включая адвоката, коронера, государственного обвинителя и пару полицейских, не представленных мне. Пришлось немного побороться с некоторыми вышеперечисленными чиновниками за право находиться на этом обсуждении. Перед началом заседания я успела обменяться двумя короткими фразами с мистером Смитом, так что, идя ва-банк, ничем не рисковала. Чтобы страсти немного улеглись, я попросила предоставить первое слово именитому психиатру.

Для начала перечислив свои заслуги и звания, дабы никто не усомнился в его компетентности, мистер Смит заявил:

– Проведя освидетельствование обвиняемой, я пришел к выводу, что фрагментарную амнезию Ольга Ландри не симулирует. Пациентка выдает адекватные реакции, полностью вменяема и не представляет угрозы для окружающих. Если учесть отсутствие провалов памяти прежде, как и травм головного мозга, должен сделать вывод: амнезия миссис Ландри является локальной и возникшей на фоне пережитого стресса. Все положенные в этом случае бумаги я готов выслать из своего офиса не позднее завтрашнего дня.

– Опираясь на этот протокол осмотра гостиной, – начала я, выудив из кипы бумаг документ, – а также на слова миссис Редсон, горничной, работающей в семье Ландри несколько лет, чьи показания, разумеется, зафиксированы в полицейских протоколах, смею заявить следующее: положение тела Мари Ландри, а также характер ее травм, повлекших смерть, таковы, что недоказуемо – упала Мари со ступеней лестницы или со второго этажа через перила у основания той же лестницы.

– Это правда, – подтвердил коронер.

– Тогда позвольте спросить, – потрясла я бумагами, – почему все выводы полицейских построены на утверждении, что Мари Ландри упала через перила?

– Не просто упала, ее толкнула Ольга Ландри, – вставил полицейский следователь.